МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «ВОРОНЕЖСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

В. А. Шапошник

ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ХИМИИ

Учебное пособие для аспирантов и магистрантов химического факультета

Издательско-полиграфический центр Воронежского государственного университета

Р е ц е н з е н т:

доктор философских наук, профессор И. И. Борисов

Шапошник В. А.

Ш24 Философские проблемы химии: учебное пособие для аспирантов и магистрантов химического факультета / В. А. Шапошник; Воронежский государственный университет. – Воронеж: Издательскополиграфический центр Воронежского государственного универси-

тета, 2011. – 104 с.

Эпистемология, логика и онтология химии и смежных с ней естественных наук – физики и биологии – рассмотрены на основе эволюционных принципов. Кроме традиционных проблем эволюционной эпистемологии изложены вопросы творческой интуиции и проблема фальсифицируемости метафизического знания. Рассмотрено сходство и различия классической и эволюционной логики, разделены сферы их приложения. Рассмотрены критерии эволюции, общая картина эволюции природы, место химии в классификации наук и химическая эволюция.

© Шапошник В. А., 2011

© Воронежский государственный университет, 2011

© Издательско-полиграфический центр Воронежского государственного университета, 2011

ВВЕДЕНИЕ............................................................................................................
ГЛАВА 1. ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ХИМИИ....................
1.1. Эмпирическое познание.......................................................................
1.2. Метафизический метод познания химических явлений...................
1.3. Критерий демаркации и единство эмпирического и
метафизического методов познания...................................................
1.4. Теория и эксперимент...........................................................................
1.5. Теоретический плюрализм (анархическая эпистемология) .............
1.6. Теория отражения.................................................................................
1.7. Язык химии............................................................................................
1.8. Сверхсознание (творческая интуиция) ...............................................
ГЛАВА 2. ЭВОЛЮЦИОННАЯ ЛОГИКА......................................................
2.1. Конкретное и абстрактное....................................................................
2.2. От абстрактного к конкретному..........................................................
2.3. Эволюция понятий................................................................................
2.4. Единство противоположных суждений..............................................
2.5. Аналитические и синтетические умозаключения
в химии...................................................................................................
ГЛАВА 3. ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ХИМИИ.............................
3.1. Критерий сложности в эволюции и самоорганизация......................
3.2. Информационный критерий эволюции..............................................
3.3. Термодинамический критерий в химической эволюции..................
3.4. Классификация наук.............................................................................
3.5. Редукционизм........................................................................................
3.6. Антиредукционизм и аналитический метод познания......................
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ..................................................................................

ВВЕДЕНИЕ

Только в университетские годы я настолько созрел, чтобы понять философию. Она совершенно преобразила мое бытие; даже физика кажется мне с тех пор наукой, настоящим достоинством которой является то, что она дает философии существенные вспомогательные средства. Мне представляется, что все науки должны группироваться вокруг философии, как их общего центра, и что служение ей является их собственной целью. Так и только так можно сохранить единство научной культуры против неудержимо прогрессирующего специализирования наук. Без этого единства вся культура была бы обречена на гибель.

Макс фон Лауэ, лауреат Нобелевской премии по физике

К словам знаменитого физика, работы которого стали необходимыми химикам для рентгеноструктурного анализа вещества, по сути дела можно ничего не добавлять во введении. Однако лаконичность высказывания требует комментария, который и будет содержанием введения. Были времена, когда только зарождалось знание, науки и культура. Их объем был еще мал

для дифференциации. В те времена появилось слово «философия» (греч. ϕιλοσοϕια ), которое может быть переведено как любовь к мудрости. Пи-

фагор подчеркивал, что он не является мудрецом (σοϕος ), а только любителем мудрости (ϕιλοσοϕος ).

Анри Пуанкаре писал, что трудно поверить, какую огромную экономию мысли может осуществить одно хорошо подобранное слово, и это слово становится творцом. Таким словом стала философия, но объем и содержание этого понятия менялись во времени. В ранней греческой философии этот термин относился ко всем областям знания, и только ученики Аристотеля, назвав его сочинение «Метафизика», впервые провели грань между наукой о природе (ϕυσις ) и метафизикой (μετα = ϕυσις , после физики). О метафизике Аристотель писал: «Есть некоторая наука, исследующая сущее как таковое, а также то, что ему присуще само по себе. Эта наука не тождественна ни одной из так называемых частных наук, ибо ни одна из других наук не исследует природу сущего как такового, а все они, отделяя себе ка- кую-то часть его, исследуют то, что присуще этой части, как, например, науки математические. А так как мы ищем начала и высшие причины, то ясно, что они должны быть началами чего-то самосущного». Впоследствии термином «метафизика» стали обозначать знания, которые не вытекали непосредственно из опыта (a priori ), а термин «философия» был закреплен за учением об общих принципах бытия и сознания.

Рудименты этих представлений сохранялись до нашего времени. Многие выдающиеся химики называли свои сочинения философскими, о чем свидетельствуют названия книг: Роберта Бойля «The Philosophical Works», Джона Дальтона «New System of Chemical Philosophy», Жана Дюма «Lecons sur la philosophie chimique», Станислао Канниццаро «Sunto di un сorso di philosofia chimica», Вильгельма Оствальда «Moderne Naturphilosophie». Как и в прошлые века, присуждение во многих современных университетах ученой степени Ph.D (Doctor of Philosophy) можно отнести к реминисценции той важной роли, которую играла философия в качестве универсальной системы знаний.

В зависимости от объекта рассмотрения различают гуманитарную философию (философию жизни, истории, права, этики и т. д.) и философию науки. Оформление философии науки как предмета исследования стало отражением бурного научного прогресса, начатого еще в XVII веке, когда возникли ее институты в виде академий, университетов, научных сообществ, средств коммуникации. Роль науки как фундамента технического прогресса стала особенно велика в настоящее время. В то же время, несмотря на специфику объектов исследования, между разными ветвями философии меньше различий, чем общего, которое их объединяет. Различия проявляются при выборе объектов анализа и синтеза, внешним проявлением которых становится акцент на примеры из частных наук, иллюстрирующие общие закономерности онтологии, эпистемологии и логики.

Философия, исследующая наиболее общие закономерности бытия и познания, выступает в качестве предельной, самой общей методологии научного познания. Действенный продуктивный характер научной методологии был продемонстрирован непосредственно многими философами. Философ Рене Декарт создал основы аналитической геометрии, объяснил причину приливов и отливов морей и океанов лунным притяжением. Обозначения 2D, 3D вошли прочно в современную символику. Анализируя причину своих успехов в естественных науках, он написал в работе «Рассуждения о методе»: «Что касается меня, то я никогда не считал, что мой ум в чем-либо совершеннее обычного ума, часто мне даже хотелось иметь мысль столь же быструю, или воображение столь же ясное и отчетливое, или память столь же обширную и хорошую, как у некоторых других… Но я могу заверить, что мне в юности весьма посчастливилось попасть на некоторые пути, приведшие меня к тем соображениям и правилам, на основе которых я выработал себе метод, который дает мне возможность постепенно расширять мои познания, поднимая их мало-помалу до самой высокой степени, какая только может быть достижима при посредственности моего ума и краткости моей жизни». И. Кант предложил гипотезу о происхождении солнечной системы из большой газовой туманности, от которой при ее сжатии под действием сил гравитации и происходящем вследствие этого вращении, отделились под действием центробежной силы планеты.

В большинстве случаев философия играет роль посредника в генерации нового знания. Знание общего метода не всегда предопределяет конкретные шаги исследования. А. С. Кравец считает, что чем более общим является метод научного познания, тем он неопределеннее в отношении предписания конкретных шагов исследования. Философия приобретает эвристический характер при синтезе с научными законами, суждениями и понятиями. Общее (философия) входит в частное (специальные науки) через особенное, в качестве которого в современной науке выступают внутринаучные методологические исследования. От попыток вульгарного применения философии предостерегал выдающийся химик, лауреат Нобелевской премии В. Оствальд: «Философия никогда не должна посягать на задачи специальных наук; раз она пытается это сделать, то необходимыми следствиями являются тотчас или через некоторое время самые грубые ошибки. Лучшее, что может сделать философия, это привести в более тесную связь воззрения, полученные другим путем, с результатами, добытыми из данного исследования, и пользоваться и теми и другими для взаимного их освещения, подтверждения и лучшего изучения наличных факторов». Негативные последствия грубого вмешательства некоторых философов советского времени в естественные науки, гонения на кибернетику, генетику, теорию резонанса в химии привели к стагнации многих важных направлений отечественной науки.

Существовали периоды, когда философы были гордостью и украшением нации. Первым периодом была Древняя Греция, однако из нее не вычеркнешь страшную страницу казни Сократа, гонений на Аристотеля после смерти Александра Македонского. Ф. Бэкон (1561–1626), английский философ, создатель методологии опытной науки, был лорд-канцлером Англии. Особенно высоким был авторитет философов в Германии конца XVIII и начала XIX века. Трудами Канта, Фихте, Шеллинга, Гегеля и их признанием обществом были заложены фундаментальные основы философии. Первым был И. Кант (1724–1804). Он всю жизнь прожил в Кенигсберге и отклонил множество лестных приглашений из других университетов. Ученый мир приезжал сам учиться к Канту. Когда Кант умер, город прощался с ним 16 дней. Золотой период немецкой классической философии завершил Г. В. Ф. Гегель (1770–1831). Будучи директором и учителем гимназии в Нюрнберге, он написал там свой главный труд «Науку логики», начав работу в 1807 г. и закончив ее в 1816 г. После публикации книги он получил приглашение читать лекции в старинном университете Гейдельберга, но вскоре перешел в Берлинский университет. В 1829 г. Гегель был избран ученым советом ректором Берлинского университета, но через год он понял, что это не его стихия. Этих людей знала не только вся Германия, их знал мир. Студенты из разных университетов и разных стран приезжали слушать его лекции. Когда честолюбивый Шопенгауэр принципиально объявил в одно и то же время и в аудитории рядом с Гегелем свою лекцию, то студенты предпочли Гегеля, хотя его манера чтения лекций вызывала у многих нарекания.

Начало XX века было временем крупных открытий в естествознании, таких как квантовая теория, строение атома, теория относительности, превращения атомов. Естествознание стало комплексом наук, которые профессионально не мог освоить не только философ, но и коллеги по частной науке. Органикам стало трудно понимать специалистов в области физической химии не только в силу различия объектов, но даже и вследствие наличия в каждой из ветвей знаний специальных языков. Это оказало пагубное влияние на развитие философии в прошлом веке. Наиболее известные из философов имели физико-математическое (Поппер, Витгенштейн, Фейерабенд) или химическое (Поляни) образование. Имена философов становились все менее известными даже в кругу интеллигенции.

Одной из задач философии является обобщение результатов конкретных наук, в которых успехи наиболее велики (авангардные науки) и сосредоточен интеллектуальный потенциал общества, для решения задач других научных дисциплин. Развитие философии является разумной реакцией общества на дифференциацию знаний и ставит задачу методологической интеграции, поэтому потребность в развитии философии не пропала, а только увеличилась по той же причине, которая была высказана Максом фон Лауэ. А. Швейцер обратил наше внимание на то, что стагнация в философии грозит не только замедлением прогресса, но опасны и социальные последствия этого. Техницизм подчиняет мировоззрение, а политизация общественной жизни и тоталитаризм подавляет человека, создает конформистскую личность. Такой человек может легко быть переориентирован на любую акцию. Результатом были мировые войны. Альберт Швейцер в книге «Культура и этика» писал: «Мы вступили в новое средневековье. Всеобщим актом воли свобода мышления изъята из употребления, потому что миллионы индивидов отказываются от права на мышление. Избавление от нынешнего средневековья будет намного труднее, чем от прежнего. Тогда велась борьба против исторически обусловленной внешней власти. Ныне речь идет о том, чтобы побудить миллионы индивидов сбросить с себя собственноручно надетое ярмо духовной несамостоятельности». А. Швейцер дает не только диагноз, но и рецепты – возвращение человеку свободного времени для сохранения духовной и культурной жизни, а главное, возврат к универсальности образования, которое должно противостоять специализации, отрицательно сказывающейся на психике современного человека. Переход от Средневековья к эпохе Возрождения был связан с появлением энциклопедически образованных личностей, таких как Леонардо да Винчи. Выходом из нового средневековья может стать реальный синтез естественного и гуманитарного образования, фундаментом которого является философия.

Философский подход к решению научных проблем является критерием новизны исследования. Матричное развитие науки лишь в незначительной степени требует философского анализа. Возникновение принципиально

нового эмерджентного знания невозможно без новых методологических решений. Уже в прошлом веке источником парадигм стали преимущественно сами пионеры науки. Создание невербальной теории творчества, не вошедшей еще ни в один учебник философии, было начато математиком А. Пуанкаре его анализом роли рекомбинаций и роли бессознательного в науке. Роль эмоциональных языков в этом процессе была установлена как определяющая химиком М. Поляни. Математик Г. Вейль выделил красоту из эмоциональных языков: «В своей работе я всегда пытался объединить истину с красотой, а когда мне приходилось выбирать между ними, я обычно выбирал красоту». Физиолог академик АН СССР П. В. Симонов построил из этих представлений систему, опубликовал результаты в книгах и на страницах журнала «Вопросы философии». Для системы представлений о творческом процессе он взял термин режиссера К. С. Станиславского – сверхсознание.

Мы привели только один пример, но анализ творчества пионеров науки может не только их увеличить, но и стать доминантным принципом развития философии. В. Оствальд в «Истории электрохимии» писал, что посредники, которые не создают науку, но пишут монографии и учебники, не имеют такого творческого потенциала, как ее создатели. В связи с этим, отсеивая зерна от плевел, они могут не заметить маленькие крупицы золота, которое оставляют нам гении. Но для этого надо бережно относиться к их творчеству, перечитывать их труды в надежде найти ответы, которые могли бы решить проблемы современности.

Если исходить из принципа К. Поппера, что все люди – философы и задача состоит в том, чтобы сохранить все ценное, ими созданное, то подобная интеграция, как она ни была бы трудна, должна стать доминантным принципом. Как философы, так и ученые для защиты новизны своих новых идей нередко в дискуссиях отрицали идеи других авторов. Наша задача – найти ту нишу, которую должен занять каждый философ, сохранить, по возможности, весь бесценный багаж знаний для того, чтобы отправиться с ним в новый путь.

ГЛАВА 1. ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ХИМИИ

В рассуждениях не было бы никакой точности, если бы ею не были проникнуты уже наши определения.

А. Пуанкаре

Одной из причин трудностей усвоения нового материала при обучении является неопределенность используемых понятий и их определений. Причиной этого может быть представление преподавателя, что используемые термины студенту известны. В свою очередь студент не придает большого значения неопределенности услышанных им новых понятий и редко обращается к словарям за их уточнением. Объединение диффузных понятий в суждения и умозаключения увеличивает неопределенность, которую студент может принять за недостаток способностей. В научном творчестве объективные трудности создает использование слов для обозначения разных предметов, которое филологи называют лексической полисемией. Многозначность слов является объективной причиной неопределенности понятий и основанных на них логических конструкций, поэтому проблема номинации, создания единой терминологии исключительно важна.

В то же время анализ понятий является только частью задач, которые ставит перед собой философия. Лауреат Нобелевской премии по химии И. Пригожин писал: «Существует возможность того, что уточнение понятий будет способствовать дальнейшему развитию наук, что понимаемая так философия, хотя и с использованием “чужих” методов – логики, семантики, сможет производить новое знание, сравнимое со знанием, добываемым собственно наукой. Такую надежду питают приверженцы “аналитической философии”, занимающей столь видное место в англо-американских кругах. Мы не хотим умалять интерес, который представляют такие попытки. Однако нас сейчас интересуют совершенно другие проблемы. Мы не ставим своей целью прояснить или аксиоматизировать существующее знание, мы стремимся лишь в какой-то степени восполнить некоторые принципиально важные проблемы в этом знании» . Изложение принципиально важных проблем философии науки является целью предлагаемого курса, однако по изложенным в начале этого раздела причинам мы будем уделять внимание уточнению используемых в нем понятий и терминов.

Термин «эпистемология» (греч. επιστημη – знание, умение, наука, λοχος – слово, речь, беседа, изречение) наиболее распространен в современной профессиональной философской литературе для обозначения теории познания. Теория познания является важнейшим разделом философии, изучающим отношение знания и реальности, проблем и принципов возникновения и развития знания. Для обозначения теории познания также применяется термин «гносеология» (греч. γνϖις – познание, знание).

1.1. Эмпирическое познание

Термин «эмпиризм» (греч. εμπειρια – опыт, знания, приобретаемые опытом) обозначает направление в эпистемологии, которое считает чувства, опыт первичным и определяющим источником познания. Наиболее радикальным течением эмпирического метода познания является сенсуализм (лат. sensus – чувство, ощущение, восприятие, сознание, ум, мышление, мысль, понятие, идея). Последовательный сенсуализм признает чувственное восприятие мира единственным источником познания. Высказанная греческим философом Парменидом фраза: «У большинства смертных нет ничего в заблуждающемся уме, кроме того, что попало туда через их заблуждающиеся органы чувств» – превратилась в Риме в формулировку сенсуализма: «Nihil est in intellectu, quod non prius fuerit in sensu» (нет ничего в разуме, че-

го бы не было в чувствах). Во времена становления современного естествознания сенсуализм развивали Дж. Локк (1632–1704) и Этьен де Кондильяк (1715–1780) . Локк считал, что все человеческое познание проистекает из опыта (внешнего – ощущения и внутреннего – рефлексии), который непосредственно возбуждают идеи. Кондильяк исключил рефлексию и оставил в качестве единственного источника знаний только ощущения. В его труде «Traite des sensation» (Трактат об ощущениях) 1754 г. можно прочесть: «Главная цель этого сочинения состоит в том, чтобы показать, что все наши знания и все наши способности происходят из чувств или, точнее, из ощущений» . Возражая ему, историк философии Дж. Льюис описывает от рождения слепую, глухую и немую Лауру Бридман, которая обладала незаурядным интеллектом . Он обратил внимание на то, что интеллект не является простой функцией остроты ощущений. Можно вспомнить великого Гомера, который был слепым, и гениального Бетховена, который став глухим, продолжал активную творческую жизнь.

Создателем классического эмпиризма были Ф. Бэкон (1561–1626) и Т. Гоббс (1588–1679) . Основным методом эмпиризма Бэкон считал индукцию, т. е. направление познания от частного к общему. Однако он предостерегал от простого перечисления ограниченного числа благоприятных фактов. Он полагал, что простая перечислительная индукция чаще всего приводит к ошибочным обобщениям и в лучшем случае имеет эвристическое значение для поиска вероятных предположений. Задача, которую Бэкон ставит перед научной индукцией, состоит в том, чтобы в опыте произвести «разделение и отбор и путем исключений и отбрасываний делать необходимые выводы».

Современная химия является преимущественно эмпирической наукой. Формальная кинетика химических реакций является типичным примером чисто эмпирических представлений. Использование эмпирических изотерм сорбции (Генри, Фрейнлиха, Ленгмюра), как и других эмпирических пред-

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Санкт-Петербург 2007

ÁÁÊ 63.2+26.8ã Ø-25

Ð å ö å í ç å í ò û:

докт. истор. наук, проф. В. И. Хрисанфов (С.-Петерб. гос. ун-т), канд. истор. наук А. А. Мещенина (С.-Петерб. гос. ун-т)

Печатается по постановлению Ученого совета исторического факультета

Санкт-Петербургского государственного университета

Шапошник В. В., Соколов Р. А.

Ш-25 История российских географических открытий: Методиче- ские указания и программа курса для студентов исторического факультета. - СПб., 2007. – 48 с.

Рассмотрены основные проблемы истории российских географи- ческих исследований на широком хронологическом отрезке, начиная от проникновения восточнославянских племен на Восточно-Европейскую равнину до современности. Приведены факты, даты, события и имена российских первооткрывателей. Освещены наиболее сложные для усвоения студентами аспекты курса «История российских географических открытий».

Для студентов кафедры исторического регионоведения истори- ческого факультета СПбГУ и всех интересующихся данной проблематикой.

ÁÁÊ 63.2+26.8ã

© В. В. Шапошник, Р. А. Соколов, 2007

© С.-Петербургский государственный университет, 2007

 â å ä å í è å

Курс «История российских географических открытий» является частью учебного плана студентов кафедры исторического регионоведения исторического факультета СПбГУ, обучающихся по специальности «История» (специализации «Историческое регионоведение» и «Исто- рико-культурный туризм»). Изучение дисциплины предусматривает знакомство учащихся со значительной по объему информацией, при этом работу серьезно затрудняет отсутствие специального учебного пособия. В такой ситуации особое значение приобретает содержание односеместрового лекционного курса, разработанного авторами настоящего издания. Основная цель данных методических указаний – помощь в структурировании полученных студентами знаний, выстраивании их в систему, что, в свою очередь, должно способствовать не только запоминанию, но и пониманию особенностей географических исследований в разные эпохи.

Это тем более важно, учитывая то, что ознакомление с историей российских географических открытий на широком хронологическом отрезке – от раннего средневековья до современности – и развитие на- учного представления об основных этапах становления географических знаний в России помогают подготовиться к восприятию многих других исторических дисциплин, изучение которых предусмотрено учебным планом, в частности «Отечественной истории», «Исторической географии России», а также курсов по истории регионов нашей страны.

Требования к уровню освоения студентами дисциплины «История российских географических открытий» заключаются в необходимости знать ее содержание и иметь полное представление об основных фактах, датах, событиях и именах российских первооткрывателей.

Предлагаемая вниманию читателей работа состоит из двух частей: собственно методических указаний, а также авторской программы курса. Кроме того, приведены примерный перечень контрольных вопросов по курсу, список источников и рекомендованной литературы.

МЕТОДИЧЕСКИЕ УКАЗАНИЯ

 â î ä í î å ç à í ÿ ò è å

Начиная со времени заселения восточно-славянскими племенами территорий Русской равнины происходило знакомство наших предков с новыми землями. «История России есть история страны, которая колонизуется», – эти слова В. О. Ключевского как нельзя более точно определили магистральный путь развития российской государственности (Клю- чевский В. О. Сочинения: В 9 т. М., 1987. Т. 1. С. 50). Вперед, на восток, «встречь Солнцу» влекли нетронутые природные богатства, поиск луч- шей жизни и государева служба. Но одновременно с освоением новых земель и присоединением их к России первопроходцы совершали и географические открытия, конкретные сведения о которых иногда забывались по прошествии некоторого периода времени. Расширяли кругозор населения и путешествия купцов, дипломатов и паломников, описания которых впоследствии расходились во множестве списков.

Так продолжалось вплоть до эпохи Петра Великого, когда в России начались собственно научные географические исследования, обусловленные, впрочем, в большинстве случаев все же сугубо утилитарными целями (нуждами экономики, флота или военными планами). В тот же период в полной мере наладился обмен информацией между европейскими и отечественными учеными-географами. Преемники Петра продолжили дело, начатое первым российским императором, организовав множество экспедиций в океанские дали и во внутренние пространства государства.

В XIX столетии совершаются кругосветные путешествия русских моряков. Происходит величайшее открытие, совершенное отечественными исследователями, – найден шестой континент – Антарктида. Продолжались исследования и по другим направлениям.

В начале XX в., несмотря на несколько трагически закончившихся экспедиций, были достигнуты важные результаты в изучении северных полярных широт. После перерыва, вызванного Первой мировой войной и революцией, научные географические работы были возобновлены. В советские годы весомых успехов удалось добиться в изучении Центральной Арктики, был освоен Северный морской путь, начались планомерные отечественные исследования в Антарктиде. Плодотворными оказались масштабные мероприятия по описанию рельефа дна Мирового океана.

Космическая эра и пилотируемые полеты в космос открыли перед географией совершенно новые горизонты, потенциал которых поистине неисчерпаем.

Географические знания в начальный период русской истории

Главный источник для восстановления картины расселения славян на Восточно-Европейской (Русской) равнине – «Повесть временных лет». Летописный памятник зафиксировал местоположение восточнославянских племен в VIII–IX вв. Помимо этого, с его помощью возможно получить достаточно полное представление о географических знаниях Древней Руси в целом: рассуждая о «разделении» Земли после всемирного потопа потомками Ноя, летописец рассказывает о весьма отдаленных территориях1 , упоминает географические объекты собственно русских земель (крупные реки, озера), а также дает описания важнейших торговых путей той эпохи. Обращает на себя внимание тот факт, что чем дальше был расположен регион от Руси, тем более общие сведения о нем содержатся в «Повести...». Важно учитывать, что летописец использовал в своей работе достаточно широкий круг источников, в том числе иностранного происхождения (недошедший до нас Начальный свод, Библия, Хроника Георгия Амартола и др.).

1 В «Повести временных лет» часто приводятся устаревшие географические названия, а потому для подготовки к экзамену и зачету целесообразно использовать академи- ческое издание, снабженное необходимыми пояснениями (Повесть временных лет / Подгот. текста, пер. и коммент. Д. С. Лихачева; Под ред. В. П. Адриановой-Перетц. СПб., 1999).

В домонгольский период началось проникновение русских, прежде всего жителей Новгородской земли, в северо-восточные районы Европы – к Белому морю. Вероятно, это произошло около XI в. Существовало несколько маршрутов продвижения в данном направлении: р. Волхов – Ладожское озеро – р. Свирь – Онежское озеро – р. Вытегра – озеро Лача – р. Онега; р. Водла – Кенозеро – р. Онега – волок – р. Емца – Северная Двина; Выгозеро – Онежская губа; город Корела – Кемь – берег Белого моря. В конце XI в. появились первые туманные сведения о существовании гор на северо-востоке (Урала). В ХII в. русские уже знали о Кольском полуострове и бывали на его территории.

Важным источником пополнения географических знаний являлись военные походы (прежде всего по Черному и Каспийскому морям). Среди них выделяются походы Олега (907 г.), Игоря (941 и 944 гг.), а также многочисленные экспедиции Святослава Игоревича.

Существенно расширяли представления об иных землях паломничества русских пилигримов, рассказы которых фиксировались в памятниках особого жанра – хождениях (например, «Хождение игумена Даниила» (начало XII в.), «Книга Паломник» Добрыни Ядрейковича (около 1200 г.)). Такие путешествия к святым местам считались благим делом, а их описания привлекали к себе пристальное внимание читателей.

Географические представления в XIII–ХVI вв.

Расширение географических знаний на Руси в ХIII–ХVI вв. во многом связано с процессом колонизации. Главный вектор продвижения на неизведанные земли в эту эпоху был направлен на северо-восток Европы, к Уралу и через него в Сибирь. Одновременно продолжались походы к Белому морю и Ледовитому океану. Видимо, уже в XIII в. новгородцы оказались за Уралом. Под 1364 г. летопись упоминает о том, что их отряды воевали по течению р. Обь до Северного Ледовитого океана2 . Наиболее доступный путь за Урал в ту эпоху был следующим: р. Сухо-

2 Полное собрание русских летописей. Т. IV, ч. 1: Новгородская Четвертая летопись. М., 2000. С. 291.

на – Великий Устюг – р. Вычегда – р. Печора вверх по течению – волок через Урал – левые притоки р. Обь.

Достаточно подробные сведения географического характера о се- веро-востоке Европы содержатся в Житии епископа Стефана Пермского (христианского просветителя коми-пермяков), автором которого является Епифаний Премудрый (начало XV в.).

Важно отметить, что деятельность новгородцев на севере была связана не только с периодическими походами для сбора дани, но и с появлением постоянных поселений, в том числе по берегу Белого моря.

В XIII в. после установления зависимости Руси от монголов расширение представлений о странах Азии происходило в результате вынужденных путешествий русских князей в Каракорум (Монголия). В более поздний период подобные поездки часто совершались в столицу Золотой Орды Сарай (Нижняя Волга).

С образованием единого Русского государства в XV в. дальнейшее проникновение русских на восток было связано непосредственно с политикой центрального московского правительства. Так, при Иване III организуется несколько походов за «Камень», т. е. за Уральские горы (1483, 1499–1500 гг.).

Широкие возможности для освоения Зауралья открылись с присоединением Казани (1552 г.) и Астрахани (1556 г.). В 1581 (1582?)– 1585 гг. состоялась экспедиция Ермака3 , после которой были освоены новые пути за Урал. Среди них – Чердынский путь: Соль Камская – Чердынь – р. Вишера – волок – р. Лозьва – р. Тавда – р. Тобол – р. Иртыш – р. Обь; Чусовской путь: Казань – р. Кама – р. Чусовая – р. Серебрянка – волок Тагильский – р. Жеравля – р. Баронча – р. Тагил – р. Тура. В конце XVI в. соликамский посадский человек Артемий Бабинов нашел удобный сухопутный путь от Соли Камской до р. Тура (Бабиновская дорога), примерно в тот же период первопроходцы достигли берегов Енисея.

Русские мореплаватели совершали путешествия и по морям Ледовитого океана. Сведения об этом можно почерпнуть и из отечественных источников, и из сообщений иностранцев. Вообще, во второй половине XV–XVI вв. информация о русских открытиях и путешествиях

3 О походе Ермака см.: Скрынников Р. Г. Сибирская экспедиция Ермака. Новосибирск, 1986.

стала проникать в Западную Европу, их результаты входили в европейский научный оборот. Это касается, в частности известий о северных и восточных районах Европы (Павел Иовий (1525), Рафаэль Барберини (1565), Даниил Принц (1577), Генрих Штаден (1578), Герард Меркатор (1580), Антон Марш (1584), Джилс Флетчер (1591) и др.). Особую ценность представляют «Записки о Московии» (1549) – сочинение Сигизмунда Герберштейна, дважды посетившего Россию (1517 и 1526 гг.), знавшего русский язык, пользовавшегося летописным материалом и «до- рожником»-путеводителем, содержавшим сведения о пути в Сибирь.

Существовала и «обратная связь» – о европейских географических открытиях узнавали в России. Самым известным произведением такого рода является труд Максимилиана Трансильвана о плавании Магеллана (1519–1521 гг.), русский перевод которого появился не позднее середины ХVI в.

Поступали на Русь сведения от русских путешественников о Европе («Хождение» на Флорентийский собор (после 1439 г.), «Хождение» Стефана Новгородца в Константинополь (1348 или 1349 г.)).

Самым знаменитым отечественным сочинением о восточных странах стало «Хождение за три моря» тверского купца Афанасия Никитина (1472–1475 гг.). Особенность этого памятника – его неофициальный характер, некоторые мысли путешественник записывал по-тюркски и персидски. Афанасий Никитин – один из первых европейцев, побывавших в Персии и Индии.

Важнейший источник по географии собственно русских земель – писцовые описания. Широкий масштаб они приобрели при Иване III и Иване IV (Грозном). Результатом деятельности писцов стали книги, в которых фиксировались населенные пункты, владельцы земли, количе- ство крестьян и т. д. Еще один вид географических материалов – «дорожники» – описания маршрутов движения. Одним из них пользовался С. Герберштейн. Существовали и другие, о них упоминает сохранившаяся до наших дней Опись царского архива.

В Русском государстве ХVI в. создавались и карты, которые назывались «чертежи». Они не имели градусной сетки, системы условных знаков, отсутствовали масштаб и точная ориентировка по сторонам света. Вершиной русского картографического искусства ХVI в. стал Большой Чертеж (время Федора Ивановича или Бориса Годунова, менее ве-

роятно – Ивана Грозного), с которого в 1627 г. была снята копия и сделано его словесное описание – дошедшая до нас «Книга Большому Чертежу».

Великие российские географические открытия XVII в.

 конце XVI в. за Уральскими горами, на огромных пространствах Сибири проживали около двухсот тысяч коренных жителей. Основными их занятиями являлись охота и рыболовство, хотя в некоторых регионах было развито скотоводство, а кое-где даже культивировалось земледелие (Даурия). В горных районах выплавляли из руды железо, но производство его было развито крайне слабо. Племена часто платили дань более сильным соседям. В зачаточных формах существовала меновая торговля. Необходимо подчеркнуть, что для коренного населения вхождение в состав России имело немалые позитивные последствия. Русские переселенцы принесли в Сибирь земледельческую культуру, более совершенные орудия труда, кроме того, с их приходом прекратились распри и был положен конец истощавшей экономические ресурсы вооруженной борьбе как внутри этнических групп, так и между отдельными народами.

 административном отношении управлением Сибирью ведал сна- чала Посольский приказ, затем Приказ Казанского дворца. В 1637 г. был образован специальный Сибирский приказ. Зависимость местных жителей от русских властей выражалась прежде всего в уплате ежегодной подати – ясака, и поиски новых плательщиков этого налога были главным стимулом для правительственной колонизации региона. Особенное внимание необходимо обратить на то, что с увеличением русского населения Сибири обострялась проблема снабжения. Помимо прочего, это заставляло стремиться к приведению в покорность земледельческих народов.

 начале XVII в. продолжалось начавшееся сразу после похода Ермака строительство новых городов за Уралом. Так, в это время были основаны: в 1604 г. – Томск, в 1607 г. – Туруханск, в 1617 г. – Кузнецк, в 1618 г. – Енисейск, в 1628 г. – Красноярск. Во втором десятилетии XVII в. были получены сведения о существовании еще одной великой сибирской реки – Лены. Около 1625 г. землепроходцы достигли ее берегов. В

1632 г. был заложен Якутский острог, ставший базой для дальнейшего продвижения русских к берегам Тихого океана, а с 1642 г. и центром вновь организованного Якутского воеводства.

Важнейшим этапом освоения просторов Евразии стал выход к Тихому океану. Сделать это удалось Ивану Юрьевичу Москвитину в 1639– 1641 гг. Его экспедиция прошла по маршруту р. Лена – р. Алдан –

ð. Мая – р. Нюдымь – перевал через хр. Джугджур – р. Улья – Охотское море. Далее было исследовано побережье от устья р. Охоты до Амурского лимана. Затем прежним путем путешественники вернулись в Якутск.

 июле 1643 г. снаряжается экспедиция в Даурию, на Амур под началом Василия Даниловича Пояркова. Его отряд двигался следующим путем: р. Лена – р. Алдан – р. Учур – р. Гонам – Становой хребет – р. Брянта – р. Зея – р. Амур. Затем по течению Амура первопроходцы спустились к Охотскому морю, достигли р. Ульи и вернулись в Якутск в 1646 г. по пути, разведанному И. Ю. Москвитиным. Результатом экспедиции стало открытие неизвестных ранее рек, а самое главное было изучено течение Амура от Зеи до устья и получена достоверная информация о земледельческом народе – даурах.

Дальнейшее освоение этого края связано с именем Ерофея Павловича Хабарова. Осенью 1649 г. он отправился в поход, имея задачу привести под власть России земли по течению Амура. Его путь проходил от Якутска вверх по рекам Лена и Олекма до устья Тунгира, затем вверх по Тунгиру до Олекминского Становика. Весной 1650 г. отряд вышел к р. Урка (приток Амура). В 1650–1653 гг. Е. П. Хабаров предпринимал активные действия по обложению ясаком населения, жившего в бассейне Амура.

Однако самым значительным с точки зрения географических открытий стало морское путешествие Семена Ивановича Дежнева через пролив, отделяющий Евразию от Америки. В 1644 г. в нижнем течении

ð. Колыма был основан Нижнеколымский острог, ставший базой для дальнейшего океанского перехода С. И. Дежнева. Здесь землепроходцы получили сведения о существовании на востоке племен, которые занимались промыслом моржей и не платили податей, а также о богатой природными ресурсами реке (Анадырь), достижение которой являлось главной целью снаряженной в 1648 г. экспедиции, возглавляемой С. И. Дежневым и Федотом Алексеевичем Поповым. В октябре

1648 г. корабль Дежнева, оставив позади себя пролив между континентами, пристал к берегу намного южнее Анадыря (остальные шесть судов вместе с Федотом Поповым погибли). До устья реки пришлось добираться пешим порядком и зимовать там в тяжелейших условиях. Весной 1649 г. в среднем течении Анадыря был построен Анадырский острог, а вскоре сухим путем пришла помощь из Нижнеколымского острога. К сожалению, в XVII в. сведения об этом великом открытии не стали достоянием научной общественности, и оно было забыто. Лишь в XVIII в. Г.-Ф. Миллер обнаружил в Якутском архиве подлинные документы об этом путешествии.

 XVII столетии продолжались поездки русских паломников к святыням Ближнего Востока. Помимо частной инициативы, дополнительным мотивом теперь являлась необходимость «книжной справы» – консультаций с восточными иерархами относительно правильности русских богослужебных обрядов. В 1634–1637 гг. в Палестине и Египте путешествовал Василий Яковлевич Гагара. В 1649–1652 гг. в Святой Земле побывал иеродиакон Троице-Сергиевой лавры Иона. Свою поездку он совершил вместе с Иерусалимским патриархом Паисием. Еще один выдающийся путешественник – Арсений Суханов – в 40–50-х годах XVII в. ходил на Афон (Эгейское море) и Святую Землю.

 России имелись достаточно подробные сведения об Османской империи (Турции). Этому способствовало то, что любые связи с Константинопольским патриархом неизбежно вели к контактам с турецкой администрацией. Кроме того, существовали и непосредственные дипломатические отношения между Россией и Турцией.

Еще до начала Смуты в России установился регулярный обмен посольствами с Ираном. Бывали в Иране и русские купцы (например, Федот Котов в 1623–1624 гг.). Было известно и о других государствах Центральной Азии, в частности об Индии, купцы из которой торговали на рынках русских городов.

 ХVII в. в России появились и достоверные сведения о Китае, в который было отправлено несколько посольств (И. Петлина (1618 г.),

Ô. Байкова (1654–1658 гг.), Н. Спафария (1675–1676 гг.)). Отношения между странами отчасти урегулировало заключение Нерчинского мирного договора (1689 г.), невыгодного для России из-за территориальных уступок, но позволившего нормализовать обострившуюся ситуацию в

Забайкалье. Связи с Китаем помогли получить и некоторые сведения о Японских островах.

В XVII в. продолжалось составление карт-«чертежей», в первую очередь это касается вновь приобретенных территорий Сибири. Наиболее значимая работа – «Чертежная книга Сибири» Семена Ульяновича Ремезова (1701 г.).

Российская географическая наука в правление Петра Великого

Эпоха Петра I, помимо прочего, характеризуется тем, что европейские географические открытия очень быстро становились известными в России, при этом и результаты российских экспедиций также быстро входили в европейский научный оборот. Государь в самых разных регионах осуществлял проекты, невозможные без предварительных науч- ных географических изысканий (создание флота, строительство промышленных предприятий, возведение гидросооружений и т. д.). Все это способствовало развитию отечественной географии на совершенно новом, подлинно научном уровне. Однако еще долгое время, особенно в Сибири, расширение географических знаний шло и по-старому: землепроходцы продолжали открывать и присоединять к России новые земли, будучи побуждаемы к этому сугубо утилитарными причинами – сбором ясака и добычей «мягкой рухляди» – ценного меха.

Наиболее примечательной экспедицией, снаряженной как раз с этой целью, стало путешествие на Камчатку Владимира Васильевича Атласова, прошедшего от Анадырского острога через весь полуостров (1697– 1699 гг.).

Строительство флота и масштабные геополитические замыслы заставляли задуматься о развитии картографии, а также о съемке побережья морей, омывающих Россию. Для этого Петр I организовал работы на Азовском, Черном и Каспийском морях. На смену прежним «чертежам» в конце XVII – начале XVIII вв. окончательно приходят правильно составленные карты.

Петр I пытался утвердиться в Средней Азии, причем не только на морском побережье, но и во внутренних районах, снаряжая полувоенные экспедиции. Наиболее известная из них – трагически закончившийся

поход А. Бековича-Черкасского, участники которого были убиты хивинцами в 1717 г.

При Петре I продолжалось исследование уже известных земель, в первую очередь Сибири. Так, была организована экспедиция Даниила Готлиба Мессершмидта.

В тот же период расширялись географические сведения о Китае. Большую роль в этом сыграла Русская духовная миссия, впервые прибывшая в Пекин в январе 1716 г.

Географические исследования XVIII в.

Уже в самом конце своего правления Петр I сделал распоряжение об организации Камчатской экспедиции (1725–1730 гг.), которая должна была выяснить, существует ли пролив между Евразией и Америкой (о путешествии С. И. Дежнева, напомним, к тому времени информации не было). Во главе ее стоял Витус Беринг, однако ему не удалось ответить на вопрос, волновавший и европейских ученых.

 1732 г. Михаил Гвоздев и Иван Федоров сумели достигнуть берега Аляски – мыса Принца Уэльского.

 это же время в Петербурге был утвержден окончательный план Второй Камчатской экспедиции. В ее работе участвовали около 600 че- ловек. Кроме того, транспортировкой грузов занимались еще 5000 че- ловек. Программа экспедиции не ограничивалась только лишь изуче- нием Камчатки и поисками путей в Америку, а была гораздо шире: в ходе ее проведения обследовались и другие малоизвестные районы России, потому экспедиция получила также название Великой Северной.

Задачи, которые были перед нею поставлены, заключались в следующем: исследование северных берегов Сибири; поиск путей в Японию и описание Курильских островов; отыскание пути с Камчатки в Америку. Кроме того, необходимо было изучить русские владения в центральных районах Сибири. Продолжалась экспедиция десять лет – с февраля 1733 г. до сентября 1743 г. Общее руководство было вновь поруче- но В. Берингу. Все участники предприятия были разделены на семь отрядов во главе с особыми начальниками. Первый отряд должен был описать побережье Ледовитого океана от Архангельска до устья Оби. Задачей второго являлось исследование берега океана от устья р. Обь

до Енисея. Третий отряд шел от Енисея на восток. Четвертый двигался от устья Лены на запад к Таймыру. Пятый должен был изучать побережье океана от Лены до Чукотки. Шестому предстояло исследовать Курильские острова и найти пути в Японию. Наконец, седьмой отряд, находившийся под непосредственным командованием В. Беринга и Алексея Ильича Чирикова, должен был открыть острова в северной части Тихого океана и выйти к Северной Америке.

Кроме этих семи отрядов в состав экспедиции входила еще специальная академическая группа. Ее задачей стало исследование внутренних районов Сибири и Дальнего Востока. Наиболее известными участниками группы были Г.-Ф. Миллер, И.-Г. Гмелин, С. П. Крашенинников.

Результаты этой, наверное, самой значительной географической экспедиции в истории России оказались выдающимися: удалось описать большую часть побережья Северного Ледовитого океана, были исследованы многие внутренние районы Сибири и Дальнего Востока, открыты Командорские и Алеутские острова, найден путь к побережью Северной Америки.

Большое значение для освоения открытых русскими островов Тихого океана и Аляски имела деятельность Григория Ивановича Шелихова. По его инициативе в 1784 г. было устроено постоянное поселение на острове Кадьяк – Павловская пристань. Позже основываются поселения Якутат и Ситка (Новоархангельск), последняя стала центром русских владений в Америке. Разумеется, наличие постоянных поселений на Аляске облегчало ее исследование. В 1799 г. была оформлена Рос- сийско-Американская компания, сыгравшая впоследствии большую роль

â организации русских кругосветных экспедиций.

 XVIII в. велись интенсивные картографические исследования. Наиболее выдающиеся из них связаны с именами Федора Ивановича Соймонова, особенно отличившегося при картографировании Каспия, и Ивана Кирилловича Кириллова, издавшего в 1734 г. атлас, в который входили 14 карт отдельных областей и общая карта империи.

На новом, научном уровне велось теперь изучение Арктики. В этот период возникла мысль о возможности выхода в Тихий океан через Северный полюс. С этой целью была организована экспедиция Василия Яковлевича Чичагова (1765–1766 гг.), инструкцию для которой написал

М. В. Ломоносов. Конечно, в ту эпоху увенчаться успехом подобное предприятие не могло.

Во второй половине XVIII в. Академия наук организовала пять экспедиций для комплексного изучения внутренних районов Европейской (в основном) России. Все они объединялись схожими целями, одинаковыми планами и инструкциями. Каждую экспедицию возглавлял квалифицированный ученый, в ее состав входили три-четыре гимназиста (из учебных заведений при Академии), чучельник, живописец, егерь. Экспедициями руководили: П.-С. Паллас, И.-П. Фальк, И. И. Лепехин, С.-Г. Гмелин, И.-А. Гильденштедт.

Расширялись научные знания и о странах Центральной Азии. В 1764–1765 гг. поездку в Афганистан совершил Богдан Асланов. Основными его целями были установление дипломатических отношений с правителем Афганистана Ахмад-шахом Дуррани и разведка возможных путей для торговли с Индией. Асланову не удалось выполнить поставленные перед ним задачи, но он привез ценные сведения об Афганистане.

Немало известий об Индии оказалось в России благодаря деятельности Герасима Степановича Лебедева (1749–1817). Он жил там с 1785 по 1797 г., собирая ценные научные материалы. Он в совершенстве овладел санскритом, хинди и бенгальским языками.

В ХVIII в. в России побывало несколько официальных китайских посольств. Русские в этот период посещали Китай в основном в составе Русской духовной миссии, которая была фактически неофициальным представительством нашей страны в Поднебесной империи. В составе второй миссии (с 1729 г.) находился Илларион Калинович Рассохин, один из основоположников российского китаеведения. Всего в ХVIII в. в Китае, сменяя друг друга, работали восемь составов Русской духовной миссии.

Русские путешествия первой половины ХIХ в.

В первой половине ХIХ в. одним из важных направлений внешней политики России стало усиление влияния в Дальневосточном регионе. Вместе с тем в начале века русское присутствие здесь было незначи- тельным, прежде всего из-за трудности доставки грузов из Европей-

ской России. В то же время поселения в Северной Америке нуждались в большом количестве необходимых припасов. В первую очередь с этой целью и были организованы кругосветные экспедиции русского флота.

Первой из них стало плавание под командованием Ивана Федоровича Крузенштерна и Юрия Федоровича Лисянского на шлюпах «Надежда» и «Нева» в 1803–1806 гг. При этом, помимо решения чисто практических задач, моряки совершали и важные географические открытия. Так, в ходе путешествия было доказано, что некоторые острова, нанесенные на европейские географические карты, на самом деле не существуют; уточнено географическое положение многих пунктов; проведены эксперименты для выяснения физических свойств воды на различных глубинах; собраны данные об атмосферном давлении, приливах и отливах в разных районах Мирового океана. Кроме того, были составлены карты части побережья Сахалина, Русской Америки, островов Хоккайдо и Тихого океана. Были открыты остров Лисянского, рифы Нева и Крузенштерна. В 1809–1812 гг. И. Ф. Крузенштерн опубликовал трехтомное сочинение о своем плавании «Путешествие вокруг света в 1803–1806 гг. на кораблях “Надежда” и “Нева”». В 1813 г. им был подготовлен и напечатан «Атлас к путешествию вокруг света капитана Крузенштерна». В 20-е годы ХIХ в. им был издан «Атлас Южного моря», которым пользовались моряки всего мира еще долгие десятилетия.

В 1807–1813 гг. кругосветный поход совершил шлюп «Диана», капитан которого Василий Михайлович Головнин на острове Кунашир попал в плен к японцам и провел полтора года в заключении.

Впоследствии В. М. Головнин командовал еще одним Тихоокеанским походом (1817–1819 гг., шлюп «Камчатка»). В 1813–1816 гг. под руководством Михаила Петровича Лазарева было организовано плавание корабля «Суворов»; в 1815–1818 гг. Землю обогнул бриг «Рюрик» (капитан – Отто Евстафьевич Коцебу); в 1819–1822 гг. на Дальний Восток и к Русской Америке отправилось сразу два корабля – «Открытие» и «Благонамеренный» (капитаны – М. Н. Васильев и Г. С. Шишмарев).

Самым замечательным географическим открытием за время русских кругосветных путешествий первой половины XIX в. является обнаружение Антарктиды. Инициаторами организации плавания в южные полярные широты стали И. Ф. Крузенштерн и О. Е. Коцебу. Подготовка экспедиции началась в феврале 1819 г. В ее состав были включены шлюпы «Восток» (капитан – Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен) и «Мирный»

(капитан – М. П. Лазарев). Плавание продолжалось с 4 июля 1819 г. по 24 июля 1821 г. Эта экспедиция по своим результатам – величайшая в ХIX в. Мореплаватели открыли новую часть света, шестой континент – Антарктиду. В общей сложности русские моряки подходили к ее побережью девять раз, причем четыре раза на расстояние от 3 до 15 км. Впервые были даны характеристики водных акваторий, примыкающих к новому материку, описаны и классифицированы льды Антарктики, изучен ее климат. Помимо этого на карту было нанесено 29 ранее неизвестных науке островов. Описание экспедиции было сделано Ф. Ф. Беллинсгаузеном в работе «Двухкратные изыскания в Южном Ледовитом океане и плавание вокруг света» (1831 г.).

В 1822–1825 гг. М. П. Лазарев совершил еще один поход в Тихий океан на фрегате «Крейсер». Значительными по научным итогам кругосветными экспедициями стали плавания О. Е. Коцебу в 1823–1826 гг. на шлюпе «Предприятие», а также Михаила Николаевича Станюкови- ча и Федора Петровича Литке на кораблях «Моллер» и «Сенявин» в 1826–1829 гг. Суда российского флота продолжали совершать подобные дальние походы вплоть до продажи Русской Америки Северо-Аме- риканским Соединенным Штатам в 1867 г., после чего практическая надобность в их организации отпала, и кругосветные плавания становятся редкостью.

Тем не менее русские исследователи внесли большой вклад в изу- чение Северной Америки. Очень много для этого сделал в начале ХIХ в. главный правитель Русской Америки Александр Андреевич Баранов, представлявший здесь русскую власть с 1799 до 1818 г. При нем в 1812 г. было основано самое южное русское поселение на американском континенте – форт Росс (на территории современного штата Калифорния вблизи города Сан-Франциско, продан американцам в 1841 г.). Изуча- лась и основная часть русских владений в Северной Америке.

На исходе первой половины XIX в. на Дальнем Востоке было совершено еще одно важное открытие – получено доказательство того, что Сахалин является островом, а не полуостровом. Вообще, этот факт был известен русским первопроходцам еще в XVII в. Однако в 1787 г. французский мореплаватель Жан Франсуа Лаперуз, пытаясь с юга пройти между материком и Сахалином, столкнулся с резким уменьшением глубин и предположил, что далее будет перешеек, который соединяет Сахалин с Азией. В начале ХIХ в. проверить его данные пытался И. Ф. Крузен-

штерн и получил сходные результаты. Он плыл с севера и также обнаружил резкое уменьшение глубины пролива. С тех пор утвердилось проч- ное мнение, что Сахалин является полуостровом. Наконец, в 1849 г. Геннадий Иванович Невельской, капитан прибывшей на Дальний Восток шхуны «Байкал», сумел доказать, что между материком и Сахалином все же отсутствует перешеек.

Помимо пространств Северной Америки внимание отечественных исследователей привлекала и южная ее часть. В 1822–1829 гг. в Бразилии работала экспедиция под руководством Григория Ивановича Лангсдорфа.

Продолжалось исследование и собственно российской территории. Огромное значение имело описание побережья и островов Северного Ледовитого океана, в частности Новой Земли. Проблемой ее изучения занимался Ф. П. Литке, организовывая в 1821–1824 гг. плавания на бриге «Новая Земля». Но самым известным исследователем этого архипелага стал Петр Кузьмич Пахтусов. В 1832–1833 гг. на двух карбасах «Новая Земля» и «Енисей» (второе судно погибло во время похода вместе с капитаном Кротовым) он совершил путешествие к этим островам и организовал на них зимовку. В 1834–1835 гг. П. К. Пахтусов опять подошел к Новой Земле на двух судах – «Кротов» и «Казаков» – и вновь провел зимовку на архипелаге.

На побережье Сибири по-прежнему заметную роль продолжали играть промышленники, которые совершали дальние путешествия для поисков новых охотничьих угодий. Одним из самых известных среди них был Яков Санников. В начале XIX в. он стал одним из первооткрывателей Новосибирских островов (между морями Лаптевых и Восточ- но-Сибирским). Для их описания была организована в 1808–1812 гг. экспедиция во главе М. М. Геденштремом, и одним из ее основных участников был Я. Санников. Результатом экспедиции стало появление так называемой «Земли Санникова», которую увидел Я. Санников, совершая исследования на Новосибирском архипелаге. Несмотря на усиленные поиски, предпринимавшиеся на протяжении длительного времени, найти ее так и не удалось. Видимо, появление этого фантома связано с оптическим обманом. (Окончательно выяснилось, что «Земля Санникова» не существует лишь в конце 30-х годов ХХ в.).

В начале 20-х годов ХIХ в. проводятся новые экспедиции для изу- чения северного побережья Восточной Сибири и поиска неизвестных

островов. Руководили ими Петр Федорович Анжу (Устьянская экспедиция, 1821–1823 гг.) и Фердинанд Петрович Врангель (Колымская экспедиция, 1820–1824 гг.).

Осуществлялись исследования и в северных районах Европейской России. В частности, в Печорском крае и на Северном Урале работали экспедиции А. И. Шренка (1837 г.) и А. А. Кейзерлинга (1843 г.). Последний, помимо прочего, обнаружил Тиманский кряж и описал Ухтинский нефтеносный район.

 1810–1816 и 1828 гг. исследования на территории современной Восточной Украины проводил Евграф Петрович Ковалевский. Он стал научным первооткрывателем Донецкого угольного бассейна.

 первой половине ХIХ в. было организовано несколько научных путешествий по Алтаю. В 1826 г. здесь занималась исследованиями экспедиция К.-Ф. Ледебура и А. А. Бунге. В 1832 г. А. А. Бунге проследил течение р. Чуя и описал Чуйскую степь. Еще один выдающийся исследователь Алтая – врач Ф. Геблер – в 1833–1835 гг. открыл алтайские ледники, некоторые хребты, проследил их направление и высоты. Он же установил и определил высшую точку Алтая – гору Белуха. В 1842 г. на Алтае и в Саянах работал Петр Александрович Чихачев.

 1842–1845 гг. состоялась крупнейшая за всю первую половину XIX в. экспедиция в Сибирь. Ее возглавлял Александр Федорович Миддендорф. Основными задачами путешественников были изучение Таймыра и исследование вечной мерзлоты. Вернувшись с Таймыра в Якутск

â 1844 г., А. Ф. Миддендорф отправился к побережью Охотского моря, а затем по Амуру добрался до слияния Шилки и Аргуни и проследовал

â Иркутск.

Продолжалось изучение Туркестана. В 1819–1821 гг. здесь работал Николай Николаевич Муравьев. Его миссия была дипломатической: посольство в Хиву. Результатом поездки стало первое за 100 лет исследование туркменских степей и части восточного берега Каспийского моря. В 1820 и 1825 гг. в Каракоруме и Кызылкуме побывал Э. А. Эверсман. В 1832 и 1836 гг. восточное и юго-восточное побережье Каспийского моря изучал Г. С. Карелин. В 1841–1842 гг. районы Средней Азии обследовала экспедиция А. Лемана и Я. Яковлева. А. И. Бутаков в 1848– 1849 гг. составил карты Аральского моря (в составе этой экспедиции в качестве живописца участвовал Т. Г. Шевченко).

Гражданство:

СССР СССР

Дата смерти: Награды и премии:

Шапошник, Борис Львович (17 декабря , Пинск - 12 сентября , Минск), советский конструктор автомобилей, Герой Социалистического Труда , лауреат Ленинской премии и Государственной премии СССР, заслуженный деятель науки и техники БССР , доктор технических наук .

Биография

Борис Шапошник родился в 1902 году в Пинске в бедной еврейской семье; отец был скорняком. И хотя многодетная семья (ещё до Первой мировой войны в Шапошников родились 3 дочери и 2 сына) жила небогато, по традиции, родители не жалели средств, чтобы дать детям образование. Будущий главный конструктор посещал начальную 4-классную школу, а затем высшее 4-классное училище в Пинске. В 1920 году , имея большое желание продолжить своё образование, уехал в Москву. Рабфак, затем МВТУ - в 1929 году Борис Львович, ещё студентом, пришёл на Московский автозавод слесарем-планировщиком, стал ударником труда.

Карьера на МАЗ

С Шапошник работал на Минском автозаводе начальником конструкторского бюро карьерных самосвалов большой грузоподъёмности. В короткие сроки были разработаны двухосный МАЗ-525 (грузоподъёмность 25 т) и трёхосный МАЗ−530 (грузоподъёмность 40 т).

С Б. Л. Шапошник - главный конструктор СКБ «МАЗ». Под его руководством была создана гамма колёсных артиллерийских тягачей с колёсной формулой 8х8, а затем серия шасси для самоходных пусковых установок большой мощности.

В Б. Л. Шапошнику и группе его соратников за создание этого семейства автомобилей-тягачей была присуждена Государственная премия.

В за заслуги в создании автомобилей высокой проходимости и грузоподъёмности Б. Л. Шапошнику присвоено звание Героя Социалистического труда.

В Борис Львович ушел из жизни.

Признание

• Два ордена Ленина (1968, 1973);
• медали;
• Заслуженный деятель науки и техники Белорусской ССР (1962).

Напишите отзыв о статье "Шапошник, Борис Львович"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Шапошник, Борис Львович

Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.

Шапошник И.И. родился в 1949 году. В 1972 г. окончил с отличием лечебный факультет Челябинского государственного медицинского института, являлся Ленинским стипендиатом. Затем обучался в клинической ординатуре на кафедре пропедевтики внутренних болезней по специальности «терапия», в аспирантуре - по специальности «кардиология». В 1974-79 гг. работал ординатором, врачом-реаниматологом, заведующим кардиологическим отделением Челябинской городской клинической больницы № 1. В 1979 г. под руководством своего Учителя, профессора Гладышева Павла Леонидовича, защитил кандидатскую диссертацию на тему «Диагностическое значение исследования электрического поля сердца при остром инфаркте миокарда» в Институте кардиологии им. А.Л. Мясникова АМН СССР (г. Москва).

С 1979 по 1987 гг. работал ассистентом кафедры пропедевтики внутренних болезней, с 1987 по 1992 гг. - доцентом той же кафедры, с 1992 г. по настоящее время - заведующий кафедрой. В 1994 г. при научной консультации директора НИИ кардиологии академика РАМН и чл.-корр. РАН профессора Ю.Н. Беленкова защитил докторскую диссертацию на тему «Изучение взаимосвязей основных патогенетических факторов при кардиомиопатиях». В 1995 г. за заслуги, связанные с выявлением существенных закономерностей при длительном наблюдении за больными кардиомиопатиями, избран действительным членом Нью-Йоркской академии наук.

Шапошник И.И. является высококвалифицированным врачом - терапевтом, уделяющим основное внимание вопросам кардиологии. Ему присвоена высшая квалификационная категория по специальностям «терапия», «кардиология» и «функциональная диагностика». Он является научно-практическим руководителем терапевтической службы Челябинской городской клинической больницы № 1 и кардиологического реабилитационного Центра «Гарвей», главным кардиологом Управления здравоохранения администрации г. Челябинска (с 1988 г.). В 1975 г. впервые внедрил в г. Челябинске исследование фермента креатинфосфокиназы и регистрацию множественных отведений ЭКГ при остром инфаркте миокарда. В 1981 г. впервые на Урале освоил и внедрил метод двухмерной эхокардиографии (совместно с проф. П.Л. Гладышевым и к.м.н. Е.Б. Исуповым).

В 1990 г. создал и возглавил на базе ЧГКБ № 1 Центр некоронарогенных поражений миокарда. Является автором методических рекомендаций «Диспансеризация больных кардиомиопатиями», изданных на федеральном уровне (совместно с к.м.н. Н.В. Жуковой). С 2007 г. на базе терапевтического корпуса ЧГКБ № 1 под руководством профессора И.И. Шапошника функционирует созданный одним из первых в России кардиологический реабилитационный Центр «Гарвей» (директор - к.м.н. А.О. Салашенко).

Шапошник И.И. является автором свыше 150 научных работ, многие из которых опубликованы в центральной печати и за рубежом. Под его руководством и научной консультации защищены 1 докторская и 23 кандидатские диссертации. Неоднократно выступал с докладами на Всероссийских и международных научных форумах. За последние 10 лет принимал участие во многих международных кардиологических конгрессах (Париж, Рим, Вена, Стокгольм, Женева, Барселона и др.).

С 1973 г. Шапошник И.И. ведёт активную педагогическую деятельность. По результатам анкетирования студентов является одним из лучших лекторов Челябинской государственной медицинской академии. Под его руководством изданы 8 методических пособий для студентов, на федеральном уровне - пособие «Вопросы ревматологии» (2002 г.). Для усовершенствования учебного процесса им подготовлено свыше 100 слайдов, создан учебный фильм «Физические методы исследования», 26 видеосюжетов. В рамках выполнения российско-американской программы по высшему медицинскому образованию в 1997 г. Шапошником И.И. впервые в России внедрен в преподавание курс «Введение в клиническую медицину», в 2002 г. - курс «Введение в специальность». Данные курсы основаны на принципиально новом комплексном подходе к изложению дисциплины.

В качестве главного кардиолога г. Челябинска Шапошник И.И. регулярно проводит семинары, круглые столы, конференции для врачей-кардиологов и терапевтов как в г. Челябинске, так и в городах области (Магнитогорск, Златоуст, Миасс, Копейск, Сатка, Троицк, Озёрск, Снежинск, Трёхгорный и др.).

Шапошник Борис Львович – главный конструктор СКБ-1 Минского автомобильного завода Министерства автомобильной промышленности СССР.

Родился 17 декабря 1902 года в городе Пинск Пинского уезда Минской губернии (ныне Пинского района Брестской области Белоруссии) в многодетной семье ремесленника-скорняка. Еврей. Окончил начальную четырехклассную школу, затем высшее четырехклассное училище в Пинске. С 15 лет трудился подсобным рабочим на стройках Пинска. В 1920 году переехал в Москву, где окончил рабфак при механико-электротехническом институте имени М.В.Ломоносова, а затем в 1930 году – МВТУ имени Н.Э.Баумана (ныне – МГТУ имени Н.Э.Баумана).

Был направлен на Московский автомобильный завод АМО (впоследствии – ЗИС, ныне АМО ЗИЛ), где в это время шла реконструкция. Трудился с 1929 года во время преддипломной практики на заводе планировщиком подлежащего реконструкции цеха. После защиты диплома с 1930 года работал на этом заводе техником рессорного цеха, инженером-конструктором конструкторского отдела, заместителем руководителя группы двигателей и трансмиссии, ведущим конструктором по двигателям и коробкам передач, начальником отдела карбюраторных двигателей.

В 1939 году Б.Л.Шапошник был назначен главным конструктором завода. Участвовал в разработке трехосного грузовика ЗИС-6, полноприводного ЗИС-32, полугусеничных ЗИС-22, ЗИС-33, ЗИС-35, газобаллонного ЗИС-30, газогенераторных ЗИС-13, ЗИС-18, ЗИС-21, ЗИС-41, автобусов ЗИС-8, ЗИС-16, ЗИС-17, легкового ЗИС-101А, занимался модернизацией грузовика ЗИС-5.

Во время Великой Отечественной войны в октябре 1941 года Б.Л.Шапошник вместе с работниками завода был эвакуирован в Ульяновск, где стал главным конструктором автозавода УльЗИС (ныне УАЗ), который вскоре начал выпускать грузовики ЗИС-5.
Здесь же под руководством Шапошника был спроектирован дизельный грузовик УльЗИС-253 грузоподъемностью 3,5 тонны. К 1 мая 1944 года первый УльЗИС-253, не уступающий по основным параметрам американскому Студебеккеру, был собран. Однако трудности с дизелем не позволили поставить перспективный грузовик на конвейер.

В 1944 году за выполнение заданий по производству автомобилей главный конструктор Б.Л.Шапошник был награжден орденом Трудового Красного Знамени.

К УльЗИС-253 вернулись осенью 1946 года, когда под его выпуск было решено построить новый автозавод в Новосибирске. Главным конструктором этого завода был назначен Б.Л.Шапошник. Однако в конце 1948 года Новосибирский автозавод был передан в другое ведомство, а сотрудников отдела главного конструктора и экспериментального цеха Новосибирского автозавода во главе с главным конструктором Б.Л.Шапошником перевели на Минский автомобильный завод.

В январе 1949 года с должности главного конструктора объекта началась деятельность Б.Л.Шапошника на Минском автозаводе. В рекордно короткий срок (к 17 сентября 1950 года) под его руководством был разработан тяжелый карьерный двухосный самосвал МАЗ-525 грузоподъемностью 25 тонн с дизельным двигателем Д-12А мощностью 300 л.с. (на базе дизеля В-2 танка Т-34) и трехосный МАЗ-530 (грузоподъемность 40 т). Подобных транспортных средств до Б.Л.Шапошника никто не создавал. Самосвал МАЗ-525 был в 1958 году передан на вновь созданный Жодинский машиностроительный завод (ныне известный во всем мире белорусский автогигант БелАЗ).

25 июня 1954 года в структуре Минского автозавода было организовано Специальное конструкторское бюро №1 (СКБ-1) с целью создания серийного производства многоосных большегрузных полноприводных тягачей военного назначения. Главным конструктором СКБ-1 был назначен Б.Л.Шапошник. В ноябре 1955 года был собран разработанный в СКБ-1 опытный образец инженерного тягача МАЗ-528, предназначенного для работы с навесным бульдозерным оборудованием. Он стал прообразом разработанного в 1960 году инженерного колесного тягача МАЗ-538, который использовался в качестве базы для различных спецмашин: бульдозера, траншеекопателя, путепрокладчика.

В 1956 году под руководством Б.Л.Шапошника был разработан на базе одноосного тягача МАЗ-529В установщик портального типа 8У210 и транспортер пускового стола 8У217 для ракеты средней дальности Р-12, состоявшей на вооружении Ракетных войск стратегического назначения более 30 лет - с марта 1959 года по июнь 1989 года.

МАЗ-529В в качестве базы для ракетного установщика использовался и для ракет Р-12У, Р-14, Р-14У, Р-16У.

В 1956 году в СКБ-1 был изготовлен опытный образец четырехосного полноприводного артиллерийского тягача МАЗ-535 с двигателем Д12А-375 мощностью 375 л.с, который предназначался для буксировки тяжелых артиллерийских систем весом до 10 тонн. Дальнейшим развитием этого семейства стали седельный тягач МАЗ-535В с полуприцепом МАЗ-5248 (грузоподъемность 25 тонн), который был применен для транспортировки первой советской твердотопливной управляемой оперативно-тактической ракеты 9К71 "Темп".

Тягач МАЗ-535А. принятый на вооружение в 1962 году, использовался для транспортировки тележек ракет Р-12, Р-14, РТ-15, Р-26, ГР-1, Р-36.

В 1958 году Б.Л.Шапошник разработал одну из своих самых известных машин – седельный тягач МАЗ-537 с двигателем Д-12А-525 мощностью 525 л.с. Он по сей день остается в строю Ракетных войск стратегического назначения России.

Танковоз МАЗ-537Г с полуприцепом МАЗ-5247Г (грузоподъемность 50 тонн) использовался и в качестве транспортера баллистических ракет всего семейства УР-100, а также Р-36М.

Тягач МАЗ-537Е предназначался для буксировки полуприцепов с активным приводом на колеса. Он использовался в качестве базы, на которой монтировались транспортно-перегрузочные агрегаты ракет семейства УР-100, а также РТ-2, РТ-23УТТХ, РТ-2П "Тополь". На основе МАЗ-537 разработаны установщики ракет УР-100, Р-36М, РТ-23УТТХ, а также заправочные автоцистерны ЗАЦ-1 (для амила) и ЗАЦ-2 (для гептила). Тягач МАЗ-537Д с генераторной установкой стал базой для создания стартового полуприцепа СТ-30 для комплекса дальней беспилотной разведки ДБР-1 "Ястреб" (с самолетом Ту-123), принятого на вооружение в 1964 году.

При создании первого поколения минских тягачей-ракетовозов, основными представителями которого были семейства 535-й и 537-й моделей, СКБ-1 под руководством Б.Л.Шапошника впервые в отечественном машиностроении разработало и внедрило оригинальную гидромеханическую трансмиссию, двухскоростную раздаточную коробку, тележечную схему размещения мостов (2 + 2), сделало управляемыми колеса двух передних мостов, применило семь дифференциалов, независимую подвеску всех колес, пневмогидравлические тормоза, централизованную накачку шин, сконструировало оригинальную раму корытного типа.

МАЗ-537Б стал основой для разработки широко применяемого четырехосного тягача МА3-543 с разделенной кабиной водителя, позволяющей уменьшить общую габаритную длину самоходной пусковой установки.

За создание многоосных шасси повышенной проходимости 543-го семейства главный конструктор СКБ-1 Б.Л.Шапошник в 1968 году был награжден орденом Ленина и стал лауреатом Государственной премии СССР.

Указом Президиума Верховного Совета СССР ("закрытым") от 7 марта 1973 года за заслуги в создании автомобилей высокой проходимости и грузоподъемности Шапошнику Борису Львовичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

Различные модификации тягача МАЗ-543 были использованы для создания самоходной пусковой установки 9П120 для ракеты «Темп-С»; машин ракетного комплекса на основе ракеты РС-14 «Темп-2С» - машины подготовки и пуска 15В56, машины дизель-электростанции МДЭС 15Н1061, боевой машины 9А52-2 дальнобойной крупнокалиберной системы залпового огня «Смерч» и других ракетных систем.

На основе компоновки МАЗ-543 были разработаны шасси для пусковых установок семейства «Оплот» с большей грузоподъемностью и более мощным двигателем (650 л.с.). Затем было создано шестиосное шасси МАЗ-547 грузоподъемностью 50 тонн с двигателем мощностью 748 л.с., также с разделенной кабиной, мостовой тележечной схемой трансмиссии и управляемыми колесами передних мостов. Это шасси было применено в самоходных пусковых установках для межконтинентальной баллистической ракеты «Темп-2С» (СС-16 по классификации НАТО) и ракеты средней дальности РСД-10 "Пионер" (СС-20 по классификации НАТО).

Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 21 апреля 1976 года за создание особо мощного шасси для самоходной пусковой установки ракетного комплекса «Темп-2С» Б.Л.Шапошнику в числе других создателей комплекса была присуждена Ленинская премия.

Полноприводные шасси повышенной грузоподъемности колесной формулы 12х12 (МАЗ-547В) и 14х12 (МАЗ-7912) стали базой для создания самоходных пусковых установок межконтинентальных ракетных комплексов стратегического назначения.

Наряду с разработкой специальных автомобилей высокой проходимости и грузоподъемности, конструкторское бюро под руководством Б.Л.Шапошника создавало модификации этих автомобилей для народного хозяйства – тягач МАЗ-537Г с двухосным полуприцепом 5247Г, трубовоз МАЗ-7910 на шасси МАЗ-543М с одной двухместной кабиной, МАЗ-7310 с грузовой платформой грузоподъемностью 20 тонн и другие.
В 1977 году на базе тягача МАЗ-537Г и полуприцепа МАЗ-9994 была создана передвижная атомная электростанция "Памир-630Д".
Документация по МАЗ-537 была передана Курганскому заводу колесных тягачей, который это изделие успешно выпускал до 90-х годов ХХ века.

С марта 1985 года – на пенсии, на которую он ушел из-за тяжелой болезни.

Награжден двумя орденами Ленина (21.08.1968; 07.03.1973), орденом Октябрьской Революции (16.12.1982), 2 орденами Трудового Красного Знамени (28.10.1944, 17.06.1961), 2 орденами «Знак Почета» (19.11.1949, 26.06.1959), медалями.
Заслуженный деятель науки и техники БССР (1962), лауреат Ленинской премии (1976) и Государственной премии СССР (1968). Доктор технических наук (1983).

В Минске на доме, в котором жил Герой, установлена мемориальная доска.