Реактивная БМ-8-24. В августе 1941 г. на вооружение приняли 82-мм реактивный снаряд М-8. Это была модификация авиационного РС-82 для использования в полевой артиллерии, имевшая почти вдвое большую массу взрывчатого вещества. Создание пусковой установки для М-8 поручили СКВ московского завода № 733 «Компрессор» при участии КБ завода № 37. Руководил разработкой В.А. Тимофеев, ведущий конструктор шасси – Д.И. Сазонов. При проектировании машины инженеры использовали ряд узлов от установки БМ-13, а также направляющие типа «флейта», применявшиеся в авиации.

Два варианта новой реактивной установки на шасси автомобилей ЗИС-5 и ЗИС-6, имевших 38 направляющих, поступили на испытания в июле 1941 г. и показали в целом положительные результаты. Для серийного производства военные специалисты отобрали образец на шасси трёхосного грузовика ЗИС-6 из-за его лучшей проходимости. Кроме того, это позволяло заимствовать многие элементы оборудования и инструменты от выпускавшейся установки БМ-13 на базе того же ЗИС-6. Выпускавшаяся под индексом БМ-8-36 серийная машина несла 36 направляющих.

До конца августа 1941 г. московские заводы «Компрессор» и «Красная Пресня» изготовили первую серию из 72 установок, а к ноябрю цеха покинули уже 270 машин.

С эвакуацией Завода им. Сталина выпуск трёхосных грузовиков прекратился. Поэтому в октябре 1941 г. было сформировано задание разработать 24-зарядную пусковую установку для реактивных снарядов М-8 на шасси лёгких танков Т-40. Работа была проведена при участии бригады конструкторов Реактивного научно-исследовательского института. В новой установке впервые для стрельбы снарядами М-8 были применены направляющие типа «балка», изготовленные из двутавровых балок.

Машина получила индекс БМ-8-24. БМ-8-24 успешно участвовали в боях в 1942 – 1943 гг. и были хорошо приняты в войсках из-за лучшей защищённости и проходимости, по сравнению с «катюшами» на базе грузовых автомобилей.

Установка БМ-8-24 изготавливалась также на шасси танка Т-60, а после прекращения выпуска обоих танков использовалась для создания более мощной установки БМ-8-48 на базе автомобилей «Студебеккер» и «Форд-Мармон».

Шасси для «Катюши»

В начале 1930-х гг. отечественная автопромышленность начала разрабатывать для армии трёхосные автомобили с двумя задними ведущими осями (6×4) на основе только что освоенных в массовом производстве двухосных грузовиков. Добавление ещё одной задней ведущей оси в полтора раза увеличивало грузоподъёмность и проходимость, снижая нагрузку на колёса.

В 1931 – 1932 гг. в конструкторском бюро московского завода АМО под руководством Е.И. Важинского велось проектирование трёхосного грузовика АМО-6, одновременно с другими автомобилями нового семейства АМО-5, АМО-7, АМО-8 с широкой их унификацией. Прототипами для амовских трёхосок послужили английские грузовики WD (War Department), а также отечественная разработка АМО-З-НАТИ. В частности, автомобиль ЗИС-5 стал дальнейшим развитием этой 2,5-тонной машины.

Первые два экспериментальных автомобиля АМО-6 в июне – июле 1933 г. совершили испытательный пробег Москва – Минск – Москва. В декабре следующего года завод приступил к серийному производству этих машин, получивших название ЗИС-6. В 1933 г. изготовили лишь 20 единиц.

После реконструкции завода производство ЗИС-6 возросло. Наиболее продуктивным был 1939 г., когда выпустили 4460 трёхосных автомашин, а всего до дня эвакуации завода в октябре 1941-го-21 239.

Машина была максимально унифицирована с базовой моделью ЗиС-5. На ней стоял тот же 6-цилиндровый карбюраторный двигатель мощностью 73 л.с., те же сцепление, коробка передач, передний мост, передняя подвеска, колёса, рулевое управление, кабина, крылья, капот, подножки. Отличались рама, задняя подвеска, задние мосты, привод тормозов. По сравнению с базовым ЗиС-5, у ЗиС-6 были усилены радиатор системы охлаждения, генератор, установлены две аккумуляторные батареи и два бензобака (в сумме на 105 л горючего).

Собственная масса ЗиС-6 составляла 4230 кг. По хорошим дорогам он мог перевозить до 4 т груза, по плохим – 2,5 т. Максимальная скорость – 50 – 55 км/ч, средняя скорость по бездорожью -10 км/ч. Машина могла преодолевать подъём до 20° и брод глубиной до 0,65 м. Из-за малой мощности перегруженного двигателя ЗиС-6 имел плохую динамику, большой расход топлива (по шоссе 40 – 41 л на 100 км пути, по просёлку – 70 л) и неважную проходимость.

В армии ЗиС-6 в основном применяли в качестве тягача для артсистем. На его базе строили ремонтные летучки, бензовозы, пожарные лестницы, краны, бронеавтомобили. На этом же шасси монтировали реактивные установки БМ-13 и 82-мм пусковые установки БМ-8-36.

Однако для «катюш» вскоре стало не хватать самоходных шасси. Попытались организовать производство ЗИС-6 в Ульяновске, куда в октябре 1941 г. эвакуировали московский ЗИС, но отсутствие специализированного оборудования для изготовления не позволило это сделать.

В сложившейся ситуации пусковые установки ракет М-8 и М-13 монтировали на чём угодно. Так, на станках от пулемёта «Максим» на мотоциклах, санях и аэросанях, на танки Т-40 и Т-604 устанавливали направляющие для снарядов М-8; на бронированных железнодорожных платформах, речных и морских катерах размещали БМ-8-48, БМ-8-72, БМ-13-16.

В 1942 – 1943 гг. пусковые установки стали монтировать на автомобилях, полученных по ленд-лизу. Для этого, например, выделили 1845 машин «Студебекер», 1157 единиц других марок и лишь 372 – ЗИС-6.

В марте 1944 г. на вооружение принимается самоходная пусковая установка для снарядов М-13 на шасси «Студебекера» БМ-31-12.

Подлинная БМ-13-16 на шасси ЗИС-6 сохранилась только в Артиллерийском музее в Санкт-Петербурге.

Реактивными пусковыми установками оснащались также получаемые по ленд-лизу автомобили повышенной проходимости: «Форд-Мармон», ОМС 6×6, «Остин», «Шевроле» и другие.

Установка М-30 «Лука»

8 июня 1942 года после успешных полигонных испытаний Государственный комитет обороны (ГКО) издал постановление о принятии на вооружение нового реактивного снаряда М-30 и начале его серийного производства.

Пусковые установки М-30 состояли на вооружении формировавшихся с середины 1942 г. гвардейских минометных дивизий, в каждой из которых имелось по три бригады четырёхдивизионного состава. Залп бригады составлял 1152 снаряда общим весом свыше 106 тонн. Всего в дивизии имелось 864 пусковых установки, которые могли одновременно выпустить 3456 снарядов М-30.

Формированию этих дивизий придавалось исключительное значение,

очём свидетельствует приказ Ставки от 27 июня 1942 г., которым предписывалось всем начальникам центральных управлений Наркомата обороны обеспечивать гвардейские минометные дивизии М-30 кадрами, вооружением и автотранспортом вне очереди.

Начиная с апреля 1943 г. две артиллерийские дивизии прорыва (шестибригадного состава) и одна гвардейская минометная дивизия сводились в артиллерийские корпуса прорыва (к концу 1943 г. имелось 6 таких корпусов), в каждом из которых насчитывалось 712 орудий и миномётов и 864 пусковые установки. Ввод в бой такой крупной артиллерийской группировки на ограниченном участке фронта, как правило, обеспечивал прорыв обороны противника.

Особенность этой 300-мм реактивной установки в том, что снаряды выпускались прямо из деревянного упаковочного ящика, в котором они доставлялись с заводов, с него лишь снималась передняя крышка. Четыре, а позже восемь таких ящиков ставили на специальную раму, в результате чего получалась простейшая пусковая установка.

Исключительный эффект действия «эрэсов» достигался за счёт залповой стрельбы. При одновременном или почти одновременном взрыве целой группы снарядов вступал в силу закон сложения импульсов от ударных волн.

Главным же недостатком снаряда являлась малая дальность, вызванная использованием маломощного двигателя от М-13, но М-30 обладал огромной разрушительной силой, имея массу 72 кг с 28,9 кг взрывчатого вещества. Снаряды снабжались фугасными, химическими и зажигательными боеголовками.

Мощная головная часть М-30 имела неудачную аэродинамическую форму, и кучность стрельбы была в 2,5 раза хуже, чем у М-13. Поэтому снаряды М-30 применялись только массированно, на 1км фронта прорыва было положено сосредотачивать не менее трёх дивизионов М-30.

Существенными недостатками пусковых установок рамного типа М-30 были их низкая мобильность и длительное время, необходимое для приведения их из походного положения в боевое. Например, бригада могла дать залп из 1152 снарядов за пять минут, однако для подготовки к нему требовалось шесть-восемь часов. При ведении манёвренных боевых действий возможности таких бригад следовать за быстро продвигающимися войсками и оказывать им огневую поддержку были весьма ограничены.

В целях повышения манёвренности соединений гвардейских миномётов в марте 1944 г. была разработана и в июне того же года принята на вооружение Красной Армии 12-зарядная самоходная пусковая установка на шасси грузового автомобиля «Студебекер» для пуска реактивных снарядов М-31 -боевая машина БМ-31-12. Каждая направляющая ячейка пусковой установки состояла из четырёх труб диаметром 32 мм и длиной 3 м, находившихся внутри связывающих их восьмигранных обойм. Трубы ячейки располагались относительно друг друга так, что в поперечном сечении образовывали квадрат, в который вписывалась окружность диаметром 306 мм. Таким образом, ячейки являлись стволами, придающими снарядам направление полёта. Двенадцать ячеек направляющих были объединены в пакет, состоящий из двух ярусов по шесть ячеек в каждом. Базовое шасси было оборудовано домкратами для повышения устойчивости установки при стрельбе.

Благодаря надёжному приспособлению для стопорения снарядов в направляющих пусковые установки могли заряжаться в исходном районе, выдвигаться на огневую позицию, давать залп и уходить до того, как противник нанесёт удар.

Кабина машины была снабжена откидными защитными металлическими щитками. Пуск снарядов мог производиться как из неё, так и с выносного пульта.

С принятием на вооружение боевых машин БМ-31-12 резко возросли манёвренность и скорострельность тяжёлой реактивной артиллерии. По своей подвижности, манёвренности и скорострельности БМ-31-12 не уступала пусковым установкам БМ-13 и БМ-8-48, причём имела даже меньший вес в походном положении. Таким образом, части, вооружённые БМ-31-12, получили возможность сопровождать пехоту и танки огнём и колёсами на всех этапах боя и операции.

Прямое попадание М-30 разрушало любые полевые укрепления, даже многонакатные блиндажи; железобетонные сооружения выдерживали, но землёй забивало щели и амбразуры, а солдат гарнизона контузило. Правда, дальность стрельбы М-30 не превышала 2,8 км, кучность была хуже, чем у БМ-13, много времени уходило на подготовку к стрельбе.

Усовершенствованные М-31 имели улучшенную аэродинамику и больший метательный заряд, что позволило увеличить дальность стрельбы до 4,2 км.

В несколько раз повысили кучность у модификации снаряда М-31 УК, внедрив Г-образные штуцеры, в которых создавался вращающий момент за счёт бокового оттока пороховых газов.

Серийное производство

В октябре 1941 г. московский завод «Компрессор», на котором только начали налаживать производство БМ-13, эвакуировали на Урал. Эвакуация ещё не была закончена, а в опустевших цехах была создана база по ремонту поступавших с фронта повреждённых в боях «катюш».

БМ-13Н:

1 – бронещит переднего стекла кабины; 2 – пакет направляющих; 3 – реактивный снаряд М-13; 4 – домкрат; 5– шасси автомобиля; 6– подрамник фермы; 7 – стопор поворотной части; 8 – ящик для ЗИПа; 9 – бензобак; 10 – запасное колесо; 11 – направляющая; 12 – лонжерон фермы; 13 – панорама; 14 – рукоятка подъёмного механизма; 15 – рукоятка поворотного механизма; 16 – плита фермы

В годы войны боевые машины производились на целом ряде предприятий, например, на воронежском Заводе им. Коминтерна, кировском – им. Куйбышева, на Механическом заводе в Пензе, Заводе фрезерных станков в Горьком, им. К.Маркса – в Ленинграде, им. Шевченко – в Харькове, на московском заводе «Красная Пресня», на Урале – на челябинском «Челябкомпрессор» и свердловском «Уралэлектроаппарат» и на других, что позволило полностью удовлетворить потребности армии в этом типе вооружений. С 1941 г. в стране было выпущено более десяти тысяч реактивных установок.

Выпуск реактивных снарядов наладили на многих автомобильных, тракторных и станкостроительных предприятиях. Они произвели двенадцать миллионов «эрэсов».

Кто же создатели легендарной «Катюши»?

Славу легендарных машин не смогли разделить их создатели. В результате сфабрикованных доносов в Реактивном научно-исследовательском институте осенью 1937 г. НКВД арестовало главного инженера Г.Э. Лангемака и директора И.Т. Клейменова. Через два месяца обоих приговорили к расстрелу. Реабилитированы конструкторы были только в 1960-х гг.

Однако другие гораздо ранее присвоили себе славу создателей реактивной артиллерии.

В 1944 – 1945 гг. в НИИ-3 (РНИИ) работала экспертная комиссия, расследовавшая провал разработки ракетного самолёта, но по ходу проверки следствие коснулось и изобретения БМ-13, за которое А.Г. Костиков и И.И. Гвай получили Сталинскую премию. Их участие в создании «Катюши» оценивали специалисты – академик С.А. Христианович (ранее он возглавлял группу по созданию ракет улучшенной кучности М-13-УК), профессора A.B. Чесалов и К.А. Ушаков, зам. начальника отдела вооружения ЦАГИ Л.М. Левин.

РСЗО М-13-16 на шасси «Фордзон» WОТ8 30-сwt (1.5-tоn), 4×4

Установка БМ-13 на шасси американского грузового военного автомобиля GМС ССКW-353 (2×4) на одном из парадов в Германии. 1945 г.

Основной вопрос следственной части по особо важным делам Народного Комиссариата государственной безопасности СССР по этому поводу был таков: «Являются ли Костиков, Гвай и Аборенков авторами М-8 и М-13 и пусковых устройств к ним?»

Приводим ответ экспертов: «Костиков, Гвай и Аборенков не могут считаться авторами М-8 и М-13 и пусковых устройств к ним. Снаряд М-8 отличается незначительными видоизменениями от снаряда РС-82, разработанного в НИИ-3 в 1934 -1938 гг. Снаряд М-13 является развитием снаряда РС-132, разработанного в 1937 – 1938 гг. К разработке РС-82 и РС-132 Костиков, Гвай и Аборенков никакого отношения не имели…» И ещё. «Идея создания машинной установки для ведения массированного огня не может быть приписана Костикову, Гваю и Аборенкову».

В своём отчёте члены экспертной комиссии процитировали книгу расстрелянного Г.Э. Лангемака, а также приговорённого тогда к 8 годам лагерей В.П. Глушко «Ракеты, их устройство и применение» – «Главная область применения пороховых ракет – вооружение лёгких боевых аппаратов, как самолёты, небольшие суда, автомашины». Это было написано в 1935 г.

В ходе расследования всплыло немало копрометирующих фактов. Например, один из «отцов Катюши» -В.В. Аборенков, заместитель начальника Главного артиллерийского управления РККА, никакого отношения к НИИ-3 не имел, а познакомился с установками… на испытаниях. В конце 1980-х будет сломано немало газетных копий по поводу авторства в создании «Катюши», но никто более не попытается причислить Аборенкова к числу авторов. Все понимали, что генерал, находившийся на посту начальника отделения ГАУ РККА вряд ли будет генерировать идеи и за кульманом воплощать их в чертежи…

Приведём текст письма С.П. Королёва и В.П. Глушко в издательство Большой советской энциклопедии:

«В 23-м томе БСЭ (второе издание) на стр. 126 помещена статья о Костикове Андрее Григорьевиче, отмеченном высокими наградами «за большие заслуги в создании нового типа вооружения». В 1937 – 1938 гг, когда наша Родина переживала трудные дни массовых арестов советских кадров, Костиков, работавший в институте рядовым инженером, приложил большие усилия, чтобы добиться ареста и осуждения как врагов народа основного руководящего состава нашего института, в том числе, основного автора нового типа вооружения талантливого ученого-конструктора Г.Э. Лангемака. Таким образом Костиков оказался руководителем института и «автором» этого нового типа вооружения, за которое и был сразу щедро награждён в самом начале войны.

Получив задание на другую разработку, Костиков оказался неспособным его выполнить, в связи с чем ещё во время войны был снят с работы и уволен из института»…

член-корреспондент АН СССР, Герой Социалистического Труда С.П. Королёв, В.П. Глушко.

Прошло время, и многие из документов НКВД были опубликованы в открытой печати. В том числе и вот такой:

«Я не артиллерист и тем более не специалист по порохам, но подробное знакомство с ракетными снарядами и бомбами с момента назначения меня ВРИД зам. директора НИИ-3 (15.11.37) даёт мне основания сделать те или иные выводы в отношении некоторых лиц, занимающихся продолжительное время этой отраслью техники… Основную роль в этой лаборатории занимает инж. Победоносцев. Во второй половине 1937 года, после того, как PC и РАБ (будем дальше для краткости так называть ракетные снаряды и ракетные авиационные бомбы) пошли на опытное валовое производство, как бы случайно было обнаружено ненормальное поведение в известных условиях пороха при его горении»…

Изюминка документа в скользкой фразе «как бы случайно». Простая с виду оговорка – и судьба Ю.А. Победоносцева перечёркнута, хотя его не арестовали. Объяснить это также невозможно, как объяснить, почему арестовали, скажем, С.П. Королёва. По заведённому тогда порядку после его задержания требовалось провести «техническую экспертизу». Никто не запрашивал институт, был ли врагом Королёв. Раз арестовали, ясно, что враг. Требовались конкретные факты вредительства. Расследование поручили инженерам М.С. Кисенко, Е.С. Щетинкову и Ф.Н. Пойде, которые сочинили весьма туманный акт экспертизы, где отмечались недоделки и неудачи Королёва, но можно было понять, что никакого злонамеренного умысла в работах Королёва нет, что все его огрехи не выходят за рамки обычных просчётов, обязательных в любой экспериментальной работе. По двум пунктам Щетинков даже записал в этом акте «особое мнение», из которого ясно было, что Королёв никакой не вредитель.

Такой вывод однако не гарантировал надёжного устранения соперников и не удовлетворил Костикова. Он сам возглавил новую комиссию и провёл новую экспертизу. Выводы были уже другие. Этот акт также сохранился в архивах НКВД. По этому поводу в том же официальном расследовании, проведённом в июне 1965 г. Главной военной прокуратурой, отмечалось:

«20 июня 1938 г. Костиков возглавил экспертную комиссию, которая дала заключение органам НКВД о вредительском характере деятельности инженеров Глушко и Королёва».

21 июня 1991 г. Указом Президента СССР М.С. Горбачёва конструкторам И.Т. Клейменову, Г.Э. Лангемаку, В.Н. Лужину, B.C. Петропавловскому, Б.М. Слонимеру и Н.И. Тихомирову посмертно было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Наконец-то создатели легендарного оружия стали нашими Героями.

Заметили ошибку? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter , чтобы сообщить нам.

В декабре 1933 года из ворот московского завода имени Сталина вышел не совсем обычный грузовик. Это была трехосная модификация выпускавшегося уже к тому времени автомобиля ЗиС-5. Появилась она простым добавлением третий оси к двухосному грузовику, и отличалась от него лишь незначительными деталями, к которым относятся усиленная рама и радиатор увеличенного объема. Конечно, выросла и грузоподъемность машины - вместо трех тонн для двухоски, она брала уже четыре тонны груза. История появление этой машины на свет довольно проста и абсолютно соответствует советским течениям того времени.

Основой этого трехосного грузовика в начале 30-х был грузовик АМО-3-НАТИ, созданный на базе двухосного грузовика АМО-3, который был результатом освоения советским производством сборки американских машинокомплектов грузовиков Autocar Dispatch SA, скомпонованных из агрегатов различных американских производителей для рынка Южной Америки (отсюда "растут ноги у автомобиля ЗиС-5), поэтому и предсерийный трёхосный грузовик первоначально обозначался как АМО-6, но в серию пошёл следом за ЗИС-5 уже как ЗИС-6.

Что интересно - для выпуска ЗИС-6 в ходе 2-й реконструкции завода пришлось создавать дополнительные производственные мощности, а проще говоря, построить новый цех. Именно этот цех и был остановлен 15 октября 1941 года, когда вышло распоряжение об эвакуации завода. Эта дата и стала конечной датой выпуска шестых ЗиСов - производство их более не восстанавливалось, а жаль... Советские "Катюши" требовали именно такого трехосного шасси (кстати, если где-то вы увидите двухосную "Катюшу", знайте - вас обманывают. Двухосные шасси того времени вес реактивной установки не выдерживали), и трехоски забирали повсюду...

Что же модель? Все наследственные погрешности модели ЗиС-5 полностью перенесены и на ЗиС-6. Видимо, сказывается тот же подход, который был в тридцатые годы у советского автопрома. Но есть в этой модели один нюанс, который хотелось бы разобрать.

Способ крепления запасного колеса... Обратите внимание на приведенную выше фотографию - на ней, кстати, изображен предсерийный АМО-6, еще шестым ЗиСом не ставший. Колесо на модели закреплено в точности так, как на фотографии. Посмотрим теперь второе фото - оно тоже приведено выше. Это серийный ЗиС-6. Запасное колесо расположено горизонтально под кузовом, чего на нашей модели не наблюдается... Просмотрев множество фотографий этого грузовика, могу сказать, что запаска крепится то так, то так. С чем это связано? Не знаю...

Говоря о модели в целом, надо упомянуть один очень важный момент - все ЗиС-6 выпускались с красивым, гнутым крылом, и ломаного крыла, как на ЗиС-5В/ЗиС-50, на этой машине не было! Поэтому наличие такого крыла на любой модели с шасси ЗиС-6 (включая "Катюши") есть не что иное, как фантазии производителя.

Что же до нашей модели? Вполне корректно выглядящий ЗиС-6 (забудем о наследственных болезнях), который с таким же успехом можно назвать и АМО-6 (кому как нравится), выпущенный между декабрем 1933 и 15 октября 1941 года.

Решение о серийном производстве "катюш" в СССР было принято за 12 часов до начала Великой Отечественной войны, 21 июня 1941 года. Только тогда они еще назывались не "катюшами", а установками БМ-13.

Уже через 10 дней, 2 июля 1941 года, первая батарея из семи БМ-13 под командованием капитана И. А. Флерова двинулась на фронт. А еще через два дня обрушила первый залп по фашистам, занявшим станцию Орша.

Командир одного из орудия Валентин Овсов вспоминал: "Земля дрогнула и осветилась". "Эффект единовременного разрыва 112 мин в течение считаных секунд превзошел все ожидания, - записал тогда командующий Западным фронтом маршал А. И. Еременко. - Солдаты противника в панике бросились бежать. Попятились назад и наши солдаты, находившиеся на переднем крае, вблизи разрывов (в целях сохранения тайны никто не был предупрежден об испытаниях)".

После залпа в германском генштабе получили телеграмму с Восточного фронта:

"Русские применили батарею с небывалым числом орудий. Снаряды необычного действия. Войска, обстрелянные русскими, свидетельствуют: огневой налет подобен урагану. Снаряды разрываются одновременно.

Потери в людях значительные".

Уничтожение первых установок

После первых залпов гитлеровская авиация открыла охоту на батарею капитана Флерова, интенсивно бомбила предполагаемые районы ее базирования. Для захвата хотя бы одной "катюши" в наш тыл было заброшено несколько диверсантских групп и объявлено о крупной награде тому, кто добудет секретное оружие русских.

В результате предпринятых нем цами масштабных операций в октябре 1941 года батарея Флерова оказалась в кольце окружения близ смоленской деревни Богатырь. 7 октября был дан залп оставшимися снарядами. После этого установки пришлось взорвать.

Так была перевернута первая страница легендарной батареи "катюш".

Поиски шасси

Смертоносная БМ-13 представляет на деле раму из восьми направляющих рельсов, связанных между собой сварными лонжеронами. С рамы и стартовали, издавая дикие скрежещущие звуки, реактивные мины, каждая по 42,5 кг весом. На раме их крепилось 16 штук. На руках такую установку не потаскаешь. Поэтому вопрос, на чем возить "катюшу", возник сразу же.

Перед войной в СССР выпускали лишь один грузовик - знаменитую полуторку в разных модификациях. Грузовичок ЗИС-5 для "катюши" оказался слабоват, и понятно это стало почти сразу же. Мотор мощностью 73 л.с. мог развивать скорость лишь 60 км/ч, да и то по асфальту, расходуя при этом на каждые 100 км 33 литра бензина. А бороздить фронтовое бездорожье с тяжелой установкой грузовичок не имел сил.

К тому же БМ-13 с ее кузова стреляла только в положении поперек, по-другому не получалось. Поперечное расположение установки при залпе настолько сильно раскачивало машину, что о точности попадания говорить не приходилось.

Поэтому было принято решение об установке реактивного миномета на усовершенствованный трехосный ЗИС-6.

ЗИС не улучшил ситуацию

Интересно, что "полуторок" до наших дней дожило много, их найдешь едва ли не в каждом военном музее и в частных коллекциях, а вот ЗИС-6 - большая редкость.

Экипаж ЗИС-6 состоял из 5-7 человек, а с полным боекомплектом машина весила больше восьми тонн. Трехосный грузовик обеспечивал гораздо большую проходимость. В отличие от двухосного аналога, ЗИС-6 имел усиленную раму, радиатор увеличенного объема и бензобак до 105 л. Автомобиль был снабжен тормозами с вакуумным усилителем и компрессором для накачки шин. Благодаря двум задним ведущим мостам ЗИС-6 уже не так боялся размокших дорог и снежных заносов. Правда, максимальная скорость у него оказалась ниже, чем у ЗИС-5: 55 км/ч - по асфальту и 10 км/ч - по бездорожью. Это неудивительно, ведь двигатель остался прежний - 73 л.с. Расход топлива по шоссе достигал 40 л на 100 км пути, по проселку - до 70.

ЗИС-6 собирали до октября 1941-го, и всего с конвейера их сошло чуть больше 20 тысяч.

"Студебеккер" для русского чуда

В годы войны наибольшее число "катюш" было смонтировано на полноприводных трехосных "студебеккерах". Как бы непатриотично это ни звучало, но именно благодаря мощным и надежным американским грузовикам, наши батареи реактивных установок получили желанную мобильность.

Первые трехосные армейские машины, получившие индекс US-6, сошли с конвейера "Студебеккера" в конце 1941 года. Тогда же и решено было отправлять их в армии союзников, в основном в СССР. В результате к нам было завезено большинство из 197 тысяч выпущенных грузовиков. Поступали они в СССР, в основном, в разобранном виде. Сборку и монтаж реактивных установок осуществляли на эвакуированном заводе ЗИС.

Американцы выпускали с дюжину различных модификаций US-6 - часть из них оснащалась ведущим передним мостом (6х6), часть - обычным (6х4). В Красной Армии предпочитали машины в варианте с колесной формулой 6х6. Их шестицилиндровый карбюраторный двигатель развивал мощность 95 л.с., а максимальная скорость автомобиля с полной нагрузкой достигала 70 км/ч по шоссе.

Во фронтовых условиях "студебеккеры" (или, как их еще называли, "студеры") зарекомендовали себя надежными машинами, на которые вполне можно было грузить до пяти тонн груза при рекомендуемых американским производителем трех.

Так и провоевали до конца войны эта пара: наша "катюша" на американских колесах.

Вооруженные тракторы

история в картинках

Вообще помимо американских грузовиков с 1942 года "катюшу", как очень уважаемую "женщину", возили на любом подходящем транспорте.

Уважаемые коллеги, представляю Вам модель реактивной установки БМ13 «Катюша», на базе автомобиля ЗиС-6 в масштабе 1/35 от фирмы Восточный Экспресс. Модель была собрана в 2014 году.

К сожалению, прототип модели, на базе ЗиС-6, не был найден, точнее сказать те фотографии, что удалось найти, я не смог идентифицировать, надписи на машинах отсутствовали или были неразборчивы.
Всего же, в начальный период войны 1941-1942г.г. на базе шасси ЗиС-6 было выпущено 372 реактивных установки, различных типов, БМ-13-16 (РС 132мм) и БМ-8-36 (РС 82 мм), некоторые из них дослужили до 1945 года.

Многие пусковые установки (ПУ) монтировались на различных транспортных средствах, на гусеничных тягачах, лёгких танках Т-60 и Т-70. А так же и на шасси автомобилей полученных по ленд-лизу, таких как: «Austin К6», «Dodge Т-203В», «Ford-Marmon НН6 », «Bedford OYD», «Chevrolet G-7117», «GMC CCKW-352», «Ford WOT-8 Канадский-Форд», «International К7». Но основная масса ПУ была установлена на шасси «Studebaker US6», в результате чего было решено стандартизировать боевые машины на базе автомобиля «Студебеккер». В апреле 1943 года такую систему приняли на вооружение под индексом БМ-13Н (нормализованная).
К модели был докуплен набор колёс от фирмы « ЗиП - 35056 ».
Сборка модели была интересной, не смотря на не очень хорошие детали модели, их плохую стыкуемость, и полное отсутствие некоторых - например, демультипликатор и центральный тормоз, в наборе отсутствуют. Эти детали пришлось изготавливать.

Доработке так же подверглись:

1. Поворотные кулаки, а так же рулевые тяги.
   В этих деталях я аккуратно просверлил отверстия, совместив кулак и балку, вставил иглу от шприца, и кулак стал вращаться. Далее сделал таким же образом рулевые тяги, единственное, что добавил так это шплинт, чтобы тяга не соскакивала, это видно на фотографиях. Таким образом, передние колеса на машине поворачиваются и вправо, и влево.
2. Сделал вращающимися и передние, и задние колёса.
3. Доработал капот двигателя - сделал рояльные петли, капот открывается и закрывается.
4. Исправил трубчатую раму на пусковой установке, в модели дана не правильная форма рамы.
5. Изготовил демультипликатор, и центральный тормоз, по чертежу. Из деталей, оставшихся от других наборов, пилил, вырезал, шпаклевал , вроде получилось.
6. Была сделана проводка силового кабеля, от Пульта управления запуском ракет, к раме с РС-132.

После сборки модели перешел к покраске. Красил аэрографом , методом градиента.

Краски использовал Tamiya , затем глянцевый лак . Сделал смывку продукцией «MIG » и масляными красками , а так же нанес грязь методом «набрызга» и задул всё это матовым лаком.
Предвещая высказывания некоторых моделистов, что на модели слишком много грязи, сразу оговорюсь, что я так не думаю, то количество загрязнения, что показано, делает модель более реалистичной, учитывая летне-осеннюю распутицу и отсутствие в большинстве своём асфальтовых дорог.